Приватизация этого года, вопреки ожиданиям, не будет сенсационной. Продажа земли в комплекте с предприятиями отменена. Парламент учел замечания Президента и исключил этот пункт из соответствующего закона. Вместе с тем реализация государственного “секонд-хэнда”-2007 станет интригующей, поскольку утвержденного Верховной Радой списка приватизируемых объектов более не существует. Можно лишь предположить, что нас ждет захватывающая борьба вокруг “Укртелекома” и Одесского припортового завода. При этом трудно сказать, на каких условиях (открытого аукциона или закрытого конкурса) лакомые и нелакомые куски будут продаваться инвесторам. По новому закону, правила игры устанавливает Кабинет министров, а ФГИ как орган исполнительной власти выполняет “режиссерский” замысел правительства. Такое положение вещей Фонд госимущества, впрочем, устраивает…
Для начала напомню, как все было. В начале декабря прошлого года Кабинет министров подготовил и провел через парламент закон “О перечне объектов права государственной собственности, которые подлежат приватизации в 2007 году”. Документ состоял из 11 статей, интересными из которых были три. Их-то и ветировал президент. Статья 2 гласила, что список объектов приватизации на 2007 год утверждается в приложении к закону. Статья 3 устанавливала, что ФГИ согласовывает с Комитетом парламента по вопросам экономической политики план приватизации по каждому объекту госсобственности, который занимает монопольное положение на рынке или имеет стратегическое значение. Статья 4 предполагала приватизацию с использованием открытости предложения цены по принципу аукциона. А также говорила о том, что продажа пакетов акций предприятий, в которых государству принадлежит свыше 25%, осуществляется с земельными участками, стоимость которых определяется независимой оценкой. Президент в своих замечаниях написал, что к определенным Конституцией полномочиям Верховной Рады относится утверждение списка объектов права государственной собственности, которые не подлежат приватизации. Утвердить же список объектов, подлежащих приватизации, нельзя, потому что тогда невозможно продать ни одно из предприятий, не попавших в него. Будь то провинциальный мини-заводик, заштатная химчистка или придорожный магазин. Поэтому глава государства попросил данную статью упразднить, а вместе с ней заменить список подлежащих приватизации объектов списком предприятий, которые приватизировать нельзя. Верховная Рада это сделала, приняв закон с новым названием “О внесении изменений в некоторые законы Украины”. В списке “запретных зон” нет гостиницы “Спорт”, вокруг которой шла “антиприватизационная” лоббистская игра, “Укртелекома” и Одесского припортового завода. А также большей части еще не проданных окончательно украинских предприятий. Это означает, что любое из них можно продать. Или не продавать. Какой именно завод будет выставляться первым и когда — остается загадкой для инвесторов. В этом смысле список приватизируемого добра в качестве приложения к закону вносил бы гораздо большую ясность в планы покупателей. С юридической точки зрения Виктор Ющенко прав. Но возникает вопрос, почему перед голосованием ветированного в дальнейшем закона на заседание парламентского Комитета по вопросам экономической политики явился заместитель главы Секретариата Арсений Яценюк с письмом от Президента, в котором тот просил дополнить список объектов, выставленных на приватизацию в 2007 году, “Укртелекомом” и Одесским припортовым заводом? Виктор Андреевич мог сразу сказать: “Любі друзі, я хочу видеть не список на продажу, а список снятых с продажи объектов”. И, возможно, депутаты бы его поддержали…Следующая претензия главы государства, с которой согласились парламентарии, также вызывает недоумение. Почему-то Ющенко утверждает, что отсутствие правового регулирования процедуры приватизационных аукционов приведет к падению уровня поступлений от приватизации в доходную часть госбюджета. Хотя именно аукцион по продаже “Криворожстали” индусам принес астрономический для Украины выторг. И отсутствие правового регулирования процедуры не помешало успеху проведения прозрачных торгов. Наконец, о главном возражении, ставшем основной причиной вето: о том, что покупатель акций госпредприятия, в уставном фонде которого доля государства превышает 25% и государству принадлежит земельный участок этого предприятия, вступает в единоличное владение этой землей. Президент считает, что это нарушает права других акционеров, открывает возможности перед владельцем пакета свыше 25% оказывать на них давление. К тому же включение стоимости земли в цену акций приведет к их удорожанию и может сократить спрос на них со стороны инвесторов. В общем, такой механизм продажи земли ограничит доступ к приватизации для иностранных инвесторов и т. д. и т. п.В принципе, все правильно. Наше издание не раз писало, что механизм продажи объектов с землей не отработан. Нужно не заставлять инвесторов обязательно покупать землю, а предлагать им выбор брать или не брать. Но нельзя забывать, что данная идея начала развиваться еще во времена правительства Юрия Еханурова. Еще 18 мая 2006 года прежний Кабмин принял постановление, которым утвердил порядок продажи земельных участков под приватизируемыми объектами. Скажу больше, в госбюджете на 2006 год были предусмотрены поступления от приватизации земельных участков под объектами приватизации в размере 898 млн. грн., однако из-за отсутствия соответствующего порядка их не продавали. Знающие люди говорят, что данная норма была вынужденно вписана в закон еще до того, как депутаты согласились продать в 2007 году “Укртелеком” и Одесский припортовый, поскольку с землей выполнить план в 10 млрд. грн. было кое-как возможно, без земли — нет. Вместе с тем именно норма о земле тормозила бы продажу припортового завода: сразу возник бы вопрос с аммиачным трубопроводом, который государство, возможно, оставит себе или поторгуется отдельно (особенно в случае, если заводом заинтересуются россияне, в частности — “Газпром” или другие газотрейдеры). Впрочем, для правительства припортовый завод — на втором месте по важности продажи. Хит сезона — “Укртелеком”: именно за его счет Минфин собирается получить 2/3 доходов от приватизации. И тут возникает двойственный момент: с одной стороны, “Укртелеком” надо продавать как можно скорее, пока он не потерял ценность окончательно, и тому, кто заплатит дороже. С другой — приватизация “Укртелекома”, как считает Валентина Семенюк, может привести к ситуации, когда его владелец получит возможность прослушивать любой стационарный телефон страны. Что делать? Отсекать инвесторов спецусловиями? Но при такой ситуации можно получить не максимальную цену, а наоборот. Вопрос условий приватизации “Укртелекома” настолько важен и сложен, в нем так легко ошибиться, что Фонд госимущества не спорил с депутатами о праве определять дополнительные условия для участия покупателей в аукционе или конкурсе. Теперь лишь Кабмин сможет устанавливать квалификационные требования для участников конкурса, открытых торгов по продаже контрольного пакета акций. Хотя в соответствии с действующим законодательством правительство и Фонд госимущества имели равные права принимать решения о приватизации объектов. Перефразируя некрасовское “отец, слышишь, рубит, а я отвожу”, в Фонде говорят, что сконцентрируются на “нарезке” объектов, а Кабмин будет утверждать способ приватизации и процент продаваемых акций. Для Валентины Семенюк это возможность отвести от себя любые претензии инвесторов к условиям продажи объектов и сосредоточиться на управлении государственными пакетами акций. Для покупателей — появление нового механизма и повышение статуса конкурса до уровня правительственных гарантий. Для Кабмина — испытание на некоррумпированность.