В парк надо вкладывать душу, а не просто деньги
Всякий, кто взялся что-либо улучшать в Феофании, берет на себя большую ответственность и должен действовать с чрезвычайной осторожностью, уважением. Самое отрадное, что здесь было, — единение рукотворной красоты Свято-Пантелеймоновского храма и нетронутой девственной природы нашей родной полесской дубравы. Не случайно это место называлось пустынью, не в смысле пустоты, а в смысле отдаленности от людской суеты сует.
Решил снова съездить в Феофанию, когда услышал, что правительство потратило на строительство здешнего парка 90 миллионов то ли долларов, то ли гривен. Для парка эта цифра космическая!
В этом месте уместно сказать, что в Киеве почти нет по-настоящему хороших парков, если не считать маленького у обелиска Славы, который сумели сильно подпортить во времена прежнего мэра. Вот почему я сразу устремился в Феофанию: от станции метро «Лыбедская» троллейбусом до конечной остановки, затем унылой местностью более километра пешком по узкой асфальтированной дорожке.
Возле трассы теперь установили огромный, красиво оформленный щит с планом-схемой и надписью: «Парк — памятник садово-паркового искусства государственного значения Феофания». Как-то странно: только начали создавать, а уже наперед известно, что памятник искусства! Лес, конечно же, заповедный, а парк и строители могут испортить, и озеленители, и проект нужно увидеть уже воплощенным в жизнь. Так мне думается. Подписи под схемой ничьей нет, скромничают. Но я уже знаю, что это институт Гипроинжпроект.
От храма в парк спускается узкая кривая асфальтовая дорога — ведет к небольшой плотине маленького пруда, из которого вытекает ручеек с балансом воды около пол-литра в секунду. Год назад ручеек имел спрямленное русло, берега укреплены мощными железобетонными плитами высотой около четырех метров, к которым рабочие приклеивали цементным раствором камни-окатыши вперемежку с галечником, которого здесь было вывалено много автомашин. Нужно знать, что каждый такой окатыш в Киеве стоит от пятнадцати гривен и выше. Чтобы вымостить стенки этого ручья, предположительно пошли бы все бюджетные ассигнования на культуру Украины.
Кроме того, ужасала другая мысль — ведь все эти каменья привезли с берегов Черного моря или выгребли с горных рек в Карпатах, изуродовав их берега. А в-третьих, эти камешки недолго продержались бы на бетонных стенах и осыпались, завалив ручеек.
Слава Богу, через год панелей как не бывало, а из галечника создали игрушечный горный поток и систему мощеных тропинок. Все это выглядит несколько чуждо и случайно на фоне могучей дубравы и высоких зеленых склонов, на которых нет ни одной скалы или каменного выступа!
Год назад видел, как территорию около двадцати гектаров, занятую девственным лесом, старым корявым садиком и лугом, утюжило несколько тяжелых бульдозеров. В дубраве они срезали весь подлесок, все молодые деревья. На старых обкорнали ветки до высоты шесть-семь метров. Самосвалы свободно ездили между деревьями, вываливая кучи чернозема в неровности. А как же — все в «памятнике природы» должно быть выровнено и выглажено!
Группы рабочих мостили брусчаткой короткие прямые дорожки-обрубки — под стать веткам-штурпакам на деревьях. Брусчаткой в лесу, надо полагать, собирались поразить посетителей — а вдруг они мало насмотрелись на нее в центре города. Возможно, в проекте дорожки плавно изгибались. Но укладывать брусчатку по закругленным линиям тяжело — вот и получились прямолинейные обрубки.
В грустном настроении последовал я дальше. Припомнил, что хорошими намерениями часто устлана дорога в ад, притчу о незадачливом художнике, который не мог сделать красиво, а потому сделал богато.
Миную какое-то старое припудренное двухэтажное здание, оголенное со всех сторон для обозрения. Подозреваю, что на самом деле оттуда обозревают меня. А чуть подальше, в тени деревьев слегка просматривается группа домов со стенами и крышами, окрашенными в тона, приближающиеся в цвету окружающей природы так, что их почти не видно. Соображаю, что это и есть те самые дачи, о которых уже наслышан. Уютное для них место в заповеднике: как раз перед домиками только что высажены крупномерные ели, сосны, туи, которые скоро закроют вид на них целиком и полностью.
Глянул в противоположную сторону, на открытое пространство газона. О чудо садово-паркового искусства! Ни с того, ни с сего, со случайной точки окружной дорожки начинается короткая, но очень широкая аллея (да еще с разделителем по оси!), которая вполне может сравниться по масштабам с главным входом сельскохозяйственной выставки. И ведет аллея к строящемуся сооружению, напоминающему саркофаг Чернобыльской атомной электростанции! Устремляюсь туда. Вблизи больше похоже на бункер под Винницей, бывшую ставку Гитлера. От бетонного сооружения ступенями спускаются мощные подпорные стены из железобетона. Долго размышляю: что бы это могло значить? И вдруг осенило — это будущий фонтан! Только его не хватало в святой пустыни! Хотя само название проектной организации (института Гипроинжпроект) говорит о том, что ему ничего не стоит провести к фонтану и к дачам, что рядом, воду от Днепра — напрямую каких-нибудь десять километров. Или — пробурить скважину и взять воду с километровой глубины.
Иду дальше. У прудов — целительный родник, струящийся из склона. Здесь бы устроить лужайку, зеркальце воды с камышами, лилиями, посадить вербу, калину, папоротники… Господи, такой можно устроить уголок природы тихой, нашей, украинской! Нет — бетонная стена, в ней дырка, из которой и течет источник. И огромная, сплошь забетонированная площадка.
А вот снова вышел к дачам. Крайняя, с белыми стенами и светлой крышей, заметна издалека. Могучий дед ловит с берега рыбу, на противоположной стороне — ловит рыбу омоновец. Спрашиваю деда: «Чья же эта дача?» – «Раньше была президента Украинской академии наук». — «Ну а сейчас?» — «Сейчас Пинзеныка». — «Да ну?! А где же дача Януковича, много о ней говорили». — «Пока Янукович занимался предвыборной кампанией, ее перехватил Пинзенык, оформил документы». Верить, не верить? Не случайно же здесь дед пристроился, может, и зарплату получает за дезинформацию?
Сравниваю свои впечатления от парка с мнениями других. Дама из местных жителей, возлежащая на скамейке в ожидании будущего фонтана: «А что, есть теперь, где отдохнуть, почитать спокойно, даже полежать не страшно — кругом охрана, что дачи стережет». Корреспондент столичной газеты, побывавший здесь, определил все одним словом: «Кошмар». Священнослужитель из храма выразился чуть пространнее: «Страсти Господни».
К сожалению, для проектировщиков главным является мнение тех, кто заказал и оплачивает эту музыку бюджетными средствами.
ЦИТАТА
Николай Сементовский – писатель, историк:
«Пустынь в Феофании произвела на душу мою отрадное святое впечатление, которое я давно не испытывал в сердце моем, несмотря на то, что в жизни объехал почти всю европейскую Россию и большую часть Европы и посетил все места, прославившиеся своей красотой… Я вполне уверен, что эта пустынь произведет и на душу любого такое же отрадное чувство, какое она произвела в душе моей». (20 июня 1864 года).
[Киевские Ведомости, 26 мая 2006]