Последние полтора года украинское авиастроение переживает непростые времена, разрыв отношений с российскими поставщиками вынудил предприятия срочно искать замену уже налаженным связям российским партнерам. Со времен бывшего СССР между российскими и украинскими авиапредприятиями сложилось довольно тесное сотрудничество в части поставок комплектующих, научно-технической работы и сбыта. Для некоторых украинских предприятий этот разрыв оказался слишком болезненным: без российских комплектующих и заказов российской оборонной промышленности предприятия сокращают производство и терпят убытки. Другие же осваивают новые рынки сбыта и понемногу замещают российские комплектующие.
До аннексии Крыма Россией и начала боевых действий на Донбассе Харьковский машиностроительный завод "ФЭД" закупал 80% комплектующих в России и также тесно сотрудничал с северным соседом по части сбыта. Сейчас ключевые рынки предприятия – Индия и Китай. Также "ФЭД" заменил ключевые позиции комплектующих российского производства, украинскими и европейскими.
О работе предприятия "Харьковский машиностроительный завод "ФЭД" Українським Новинам рассказал первый заместитель директора предприятия Александр Пащенко, недавно победивший в конкурсе на должность руководителя предприятия. Сейчас его кандидатура подана на утверждение в Кабинет Министров. После утверждения его кандидатуры правительством, Пащенко для окончательного вступления в статус руководителя "ФЭДа" останется подписать контракт с государственным концерном "Укроборонпром", в который входит "ФЭД".
– Расскажите, как Вы стали руководителем предприятия ФЭД?
– У меня два высших образования. Первое – юридическое, кафедра хозяйственного права КНУ им. Т. Шевченко, который я закончил в 2007 году. Второе – специалист по экономике предприятия, которое получил в ДНУ им. О. Гончара, 2014 год.
С 2010 года занимал должность заместителя директора по коммерческим вопросам на "Заводе ракетно-авиационных агрегатов" Государственного предприятия "Производственное объединение "Южный машиностроительный завод имени А. М. Макарова" в Днепропетровске. За счет создания данного подразделения и оптимизации производственных мощностей мы организовали замкнутый цикл серийного производства агрегатов шасси для самолетов Ан-140, Ан-148, Ан-158. Реализовали систему быстрого реагирования для гарантийного и послегарантийного обслуживания шасси в местах эксплуатации самолетов. Также я был участником рабочей группы предприятия по организации производства узлов и агрегатов к наземному пусковому комплексу КРК "Циклон-4" в Бразилии.
– Вы работали на "Южмаше" по организации производства шасси, и приступаете к обязанностям директора авиастроительного предприятия. Что, по-вашему, сейчас происходит с отечественным авиастроением? Куда оно движется?
– Я скажу, может быть, достаточно резко. Беда отечественного авиастроения в том, что в свое время на некоторых ключевых авиапредприятиях не был сменен менеджмент. Старый менеджмент – это люди с высоким статусом, которые имеют большие заслуги перед отечественным машиностроением и авиапромом. Но при всем моем уважении к ним, они должны были отойти в сторону и дать возможность работать современным менеджерам, которые не ждут госплана или оборонного заказа, а были бы способны вывести эти предприятия на нормальные коммерческие отношения на внешнем рынке. До недавнего времени предприятия работали на какой-то план, на какие-то показатели и мало кто думал, а что с этой продукцией делать. Ну произведем, положим мы на склад, а кто ее купит ? Впрочем, хочу отметить, что ряд руководителей старой формации успешно перестроились и сегодня их предприятия процветают. Сейчас нужно уходить на подзаказное планирование производства. Нет перспектив реализации продукта – мы его не производим. На сегодняшний день такие гиганты как Embraer и Airbus работают таким образом, что как только новый самолет стал на крыло, компания имеет уже порядка 50-100 проплаченных заказов на эту технику.
– Если я вас правильно понял, вы говорите о том, что старый менеджмент отечественных машиностроительных предприятий, который остался со времен СССР не перестроился на рыночные отношения?
– Совершенно верно, и они не хотят перестраиваться. Все говорят: дайте нам заказ. Но никто не задает вопрос, а зачем нашему государству этот самолет. Есть ли в нем необходимость. И есть ли возможность у государства его профинансировать. На сегодняшний день все должны понимать, что нам надо выходить на открытый рынок. Мы не должны ждать поддержки государства в части заказа самой техники.
– А позволяют ли рамки, в которых находится оборонное госпредприятие выходить на открытый рынок и искать заказы? Вы не должны работать через спецэкспортеров?
– У нас номенклатура трех позиций: военная, гражданская и двойного назначения. Когда мы продаем продукцию военного назначения нам нужно работать через спецэкспортеров. То есть когда нашим агрегатом комплектуется только военная техника. Такой продукции у нас менее десяти позиций и они не так уже и сильно востребованы. Чисто военной и чисто гражданской продукции на нашем предприятии производится по 5 %, остальные 90% это продукция двойного назначения. Другими словами, ФЭД не рассчитывает на госзаказы. Да и за полгода моей работы на предприятии у нас не было ни одного государственного заказа.
– А как у вас на предприятии с локализацией?
– Если мы говорим о комплектующих, которые мы закупаем для производства нашей продукции, то 80% из них были российского производства. Это большая проблема. Мы на сегодняшний день выбрали все запасы, которые ранее были ввезены на территорию Украины из РФ. Мы вместе с Харьковским авиационным конструкторским бюро, которое находится на одной территории с нашим предприятием, реализуем программу импортозамещения. То есть мы договорились с ними, что они освоят наши основные комплектующие, которые возможно произвести собственными силами. Скоро мы поставим эти комплектующие на ресурсные испытания и запустим в серию. Часть комплектующих мы ищем на европейских рынках. Уже первые партии мы закупили. Также часть заказов на изготовление комплектующих мы стараемся размещать по программе импортозамещения приоритетно между предприятиями концерна "Укроборонпром". То есть ключевые позиции мы закрываем.
– Сильно ли по вам ударил разрыв отношений с Россией, если говорить о рынке сбыта?
– Если мы в первой половине 2014 года получили самую высокую прибыль за всю историю ФЭДа (более 60 млн. грн.), то во втором полугодии 2014 года мы получили очень большие убытки. За первое полугодие 2015 года мы вышли на неплохие показатели за счет того, что мы перенаправили наш сбыт на Индию, Китай, Кубу, Мексику, США и страны Европейского Союза. Ранее порядка 70% нашей продукции поставлялось в Россию.
– И для всех этих 70% продукции вам удалось найти нового покупателя?
– Мы над этим упорно работаем и имеем положительную динамику. Для продукции военного назначения мы не нашли покупателя, но это небольшой процент. Хотя и здесь мы не опускаем руки. Сбыт продукции двойного назначения мы перенаправили на рынки стран Азии и Южной Америки.
– А как вы планируете организовать сбыт продукции военного назначения?
– Много стран эксплуатирует военную технику и технику российского производства. Ранее эти страны покупали эту технику, сейчас они осваивают сборку и комплектовку этой техники самостоятельно. Соответственно раньше Россия покупала у нас агрегаты и комплектовала ими технику самостоятельно, и отправляла ее, скажем, в Индию или в Китай. Сейчас тот же Китай начал работать с нами напрямую – по продлению ресурса, техническому обслуживанию, гарантийному обслуживанию наших агрегатов. Есть принципиальное решение проблемы. Мы просто исключили Россию из цепочки.
– Когда вы планируете закончить импортозамещение?
– У нас нет другого пути, кроме как за 3 года провести импортозамещение.
– Почему три года?
Потому, что все зависит от категорийности самого комплектующего: сколько нужно провести испытанный, чтобы укомплектовать агрегат и поставить на борт самолета. Бюджет импортозамещения достаточно скромный, а производительность достаточно высокая. К концу этого года вертолетные агрегаты мы начнем обеспечивать комплектующими собственного производства. С комплектующими для самолетных агрегатов немного сложнее. В этом нам помогают несколько крупных агрегатостроительных предприятий Украины.
– С каким финансовым результатом вы планируете закончить 2015 год?
– Ранее мы исходили из достаточно пессимистического финплана, который предполагал 16 млн гривен чистой прибыли. Мы уже перевыполнили этот план за первое полугодие. На сегодняшний день по результатам первого полугодия мы получили чистую прибыль в размере 18,5 млн гривен. Доход от реализации продукции за полугодие составил 201 млн гривен. Если не будет никаких препятствий в части дальнейших переговорных процессов, затягивание получения разрешений службой экспортного контроля, мы прогнозируем реализацию продукции в размере более 500 млн гривен за 2015 год.
– Какую долю в вашем портфеле заказов занимают заказы на экспорт, а какую на внутреннем рынке?
– На внутреннем рынке у нас три основных партнера: ГП "Антонов" (пока это очень маленький рынок сбыта, но мы надеемся, что он будет расти), основной потребитель нашей продукции на внутреннем рынке это "Мотор Сич" и ПАО "ФЭД".
– Какие у вас запланированы инвестиции в производство на 2015-2016 года?
– На ФЭДе практически не занимались техническим перевооружением последние 15 лет. У нас средний износ оборудования более 70%! Средний возраст станка 40 лет! Сейчас мы занимаемся тем, что пытаемся не утратить технологию. Сроки изготовления и поставки одной единицы прецизионного оборудования – он не производится серийно, он производится под нашу технологию – от полугода. Перенаправив наши усилия на самостоятельный выход на рынок без России, мы получаем от этого достаточно высокую прибыль, ведь разница в цене агрегата на внутреннем рынке и цене на рынке, допустим, в Индии приблизительно в два раза. За счет выхода на внешние рынки без посредников мы сможем высвободить средства и закупить оборудование с минимальным привлечением кредитного ресурса.
Параллельно с техническим перевооружением мы сможем стратифицироваться для выхода на мировые рынки. Я говорю сейчас об агрегатах для мировых гигантов, таких как Embraer, Bombardier, Airbus. Без технического перевооружения, без соответствия техническим требованиям стандартов AS/EN и EASA, FAA мы не сможем выйти на эти рынки.
– Планируете ли Вы заменять управленческие кадры?
– На сегодняшний день у нас всего три управленца, отбирать замов мы будем из существующей команды ФЭДа. Это должны быть менеджеры, имеющие специализированное образование и достойный опыт работы в авиаотрасли. Это если говорить о кадрах, которые будут отвечать за технологию и производство. Также не должны отставать службы сбыта и маркетинга. Вот сюда должны зайти энергичные люди, которым не обязательно понимать из чего состоит конкретный агрегат. Они должны понимать для чего он, какое его ценообразование и на какие рынки его можно предложить и продать. Здесь должны быть современные энергичные менеджеры.
– Позволяет ли политика госпредприятия привлекать таких людей?
– Дело в подходе. Мы на сегодняшний день работаем с двумя профильными вузами, мы занимаемся повышением квалификации наших сотрудников и привлекаем молодых специалистов. Наш приоритет – растить свои кадры. Но это еще происходит по старой советской методологии. Нам нужно полностью организовать полноценную службу HR. Для того чтобы поднимать людям зарплату, нам нужно понимать, куда мы движемся и какая у нас перспектива на ближайшие несколько лет. Потому, что поднять зарплату и не выплатить ее будет абсолютно неправильным управленческим шагом. Тем не менее, мы сейчас понемногу зарплату поднимаем. Мы выплатили людям премию ко Дню Конституции, подняли оклады на 15%, в конце года планируем поднять оклады еще раз.
– А позволяют ли те рамки, в которых находятся госпредприятия успешно конкурировать на внешних рынках?
– Мы на сегодняшний день очень сильно занормированы и зарегулированы в наших правилах поведения. Но в чем выгода ФЭДа и подобных предприятий. Мы производим продукцию с относительно низкой себестоимостью, которая имеет высокую стоимость на мировом рынке. На примере вертолетной топливорегулирующей аппаратуры: в Украине она стоит миллион гривен, в Индии 100 тыс. долларов. Поэтому для того, чтобы продукт был рентабельным не нужно выходить из состава государственного сектора экономики, для этого нужно правильно оптимизировать производственный процесс и финансовые инструменты. Если бизнес-процессы организованы правильно – форма собственности предприятия не имеет значения.