Министр экономики о том, как Украина выживет без кредитов.
Богдан Данилишин смог удержаться в кресле министра экономики намного дольше своих предшественников за все 18 лет независимости. Отчасти — благодаря продолжительному, по украинским меркам, сроку работы правительства Тимошенко. Отчасти — благодаря своеобразному подходу к работе: министр администрирует экономику страны с научной точки зрения, практически не вмешиваясь в подковерные интриги
Оппозиция часто критикует такую отстраненную позицию министра, называя ее одной из причин ухудшающейся ситуации в экономике. Однако сам Данилишин утверждает, что делает все, чтобы создать для правительства методологическую базу для выхода из кризиса. А то, что правительственные реформы не удаются, — не его вина и не вина правительства. Проблема в том, что крупный капитал не заинтересован во многих регулятивных реформах, потому что боится массированного прихода в Украину крупных иностранных компаний, по сравнению с которыми украинские олигархи — просто дети
Богдан Михайлович, означает ли заявление Стросс-Кана о том, что программа сотрудничества с Украиной будет продолжена только после выборов, что четвертый транш до конца этого года в страну не поступит?
Б. Д. Во время своих последних визитов в Украину миссия Европейского департамента МВФ в Украине делала ударение на необходимости формирования реалистичного бюджета на 2010 год. Миссия считала необходимым, чтобы президент наложил вето на закон о повышении социальных стандартов в случае принятия его Верховной Радой, поскольку вступление в силу этого документа поставит под угрозу макроэкономическую стабильность и конкурентоспособность экономики. Позицию МВФ относительно невозможности дополнительной нагрузки на бюджет разделяет и Всемирный банк. Таким образом, подписание главой государства упомянутого закона действительно усложнило переговорный процесс и привело к переносу четвертого транша кредита МВФ.
Вместе с тем это не означает приостановления сотрудничества, а лишь то, что МВФ хочет убедиться, что все властные институты одинаково понимают цели программы и способы их достижения. Как только такое единство будет достигнуто, программа будет развиваться дальше. А когда это произойдет — до выборов или после, — зависит от нас. МВФ остается открытым для дальнейшего сотрудничества.
Приведет ли задержка транша к ухудшению ситуации в экономике?
Б. Д. В первую очередь такую ситуацию необходимо рассматривать как негативный сигнал для кредиторов, инвесторов, а также международных рейтинговых агентств. Необходимо иметь убедительные доводы относительно платежеспособности страны и демонстрировать готовность выполнять взятые обязательства. Во-вторых, средства транша МВФ планировалось направить в бюджет на финансирование фискального дефицита, в том числе на погашение долговых обязательств правительства. В случае неполучения очередного транша возникнет давление на бюджет и курсовую стабильность. Бюджетная сфера будет требовать дополнительного привлечения средств для финансирования социальных статей бюджета (учитывая последние изменения в законодательстве).
С одной стороны, привлечение средств на внешних рынках станет проблематичным, принимая во внимание возможность понижения кредитного рейтинга как для страны, так и для частных заемщиков. С другой — банковская система еще довольно слаба, и выделение дополнительных средств бюджетному сектору посредством навязывания банкам облигаций внутреннего государственного займа изымет необходимые экономике ресурсы. Поэтому для полного выполнения государством своих социальных обязательств правительство будет вынуждено существенно сократить финансирование капитальных расходов. А это, в свою очередь, только снизит способность страны к восстановлению в посткризисном 2010 году.
Курсовая стабильность в таком случае будет полностью зависеть от политики НБУ в части управления международными резервами и достижения компромисса с правительством по эмиссионному финансированию дефицита бюджета. Безусловно, существует риск девальвационного давления на гривню, результатом которого может стать рост инфляции.
Покрытие дефицита за счет займов приведет к резкому росту объемов госдолга страны. В 1998 году дефолт Украины наступил при потолке долга 55% ВВП. Ситуация не повторится?
Б. Д. Бюджетным кодексом Украины установлено, что предельный размер государственного долга не может превышать 60% ВВП. До этого показателя нам еще далеко.
Не может ли случиться так, что огромный внешний долг, необходимость выплаты государством и частными компаниями более $30 млрд. в 2010 году и скудные золотовалютные резервы Нацбанка вынудят нас, как Аргентину в 2000 году, снять мораторий на продажу земли и передать 95% пахотных плодородных земель в собственность иностранцам ради инвестиций?
Б. Д. Не думаю, что иностранные компании смогут вытеснить украинских владельцев, которые уже сформировались. Они имеют права собственности на объекты и осуществляют там свою деятельность.
Но ведь у них большие долговые обязательства.
Б. Д. Не считаю, что долги — это фактор риска, который может повлиять на их вытеснение.
Потому что у нас такая судебная система?
Б. Д. Не только.
Когда мы говорим об инвестициях, вы утверждаете, что все хотят у нас работать. Но почему-то никто не приходит. Иностранцы объясняют это тем, что в украинской юридической системе работать невозможно.
Б. Д. Я с вами не согласен. Сейчас у нас работают 1562 предприятия с американским капиталом, заходят еще 780, работают 700 предприятий с немецким капиталом. Всего же около 25 тысяч предприятий с иностранным капиталом.
Но это же мизерные цифры для страны с 46 млн. населения.
Б. Д. Конечно, для современной экономики этого мало. Но заинтересованность есть, и я надеюсь, что доля иностранного капитала будет расти.
А вы верите, что юридическая система будет реформирована? Получение документов на землеотвод растягивается на два года, а улучшение условий хозяйствования это в том числе компетенция Минэкономики.
Б. Д. Сейчас для получения разрешения не нужны два года — мы приняли 42 постановления, касающихся упрощения регистрации и формирования политики единого окна. Инвестор приходит, излагает свои возможности, а мы обеспечиваем внедрение инвестиций. Создано Национальное агентство по иностранным инвестициям, которое будет сопровождать всех инвесторов и пропагандировать наши возможности за рубежом. Преград для прихода инвесторов сегодня нет.
Мы можем говорить, что крупный капитал не заинтересован в приходе иностранных инвесторов, потому что у него просто нет финансовых ресурсов для удержания своей собственности?
Б. Д. Думаю, можем.
Оппозиционные силы утверждают, что, если бы деньги МВФ направили на строительство жилья или дорог, сейчас не было бы проблем с наполнением бюджета.
Б. Д. Антикризисные программы, принятые правительством в декабре прошлого года, ничем не отличались по сути от программ, которые принимались в большинстве стран мира. Строительство дорог и финансирование строительства инфраструктуры, возобновление и стимулирование производства, включая металлургию и химию, дали результаты. Главное для нас в условиях кризиса — поддержать те отрасли производства, которые могут в будущем давать результаты и которые важны для экономики страны.
То есть вы считаете, что пищевая и легкая промышленность не могут быть такими отраслями?
Б. Д. Почему? Есть специальная программа поддержки легкой промышленности. Мы много сделали для проведения антидемпинговых расследований относительно продукции, которая поступает в Украину из стран, формирующих систему рисков для нашей промышленности. Мы создаем условия для своих производителей. Ну не будем мы сейчас поддерживать металлургию — думаете, она выживет? Продукция металлургии, которая производится сегодня, — неконкурентоспособная, и когда мы имели самую высокую ценовую конкурентоспособность, один-два комбината только модернизировались.
Сейчас Нацбанк проводит политику стерилизации денег в экономике, а правительство оставляет без изменений социальные выплаты. Мы придем к системе, когда для борьбы с инфляцией Нацбанк будет сжимать деньги производственной сферы на банковских счетах, а правительство будет выпускать деньги для потребительской сферы. Как бороться с таким дисбалансом?
Б. Д. При нормальной системе государственного регулирования и формировании целостного механизма, где президент, парламент, правительство и НБУ работают в унисон, была бы другая ситуация. А так как каждый в Украине — лебедь, рак и щука, это ведет к разбалансированию. Я считаю идеальной французскую систему, где национальный банк подчинен Минфину, но до президентских выборов у нас такое невозможно. После выборов, я думаю, будет формироваться новая система госрегулирования, и нужно кардинально подходить к вопросу взаимодействия правительства и банковской системы.
Когда мы говорили о финансировании программ, вы сказали, что некоторые зарубежные компании заинтересованы в сотрудничестве с украинскими предприятиями. Уточните, пожалуйста, какие источники финансирования экономики могут быть сейчас, когда правительство допустило реструктуризацию долгов «Нафтогаза». Кто нам еще может поверить и дать денег, даже под государственные гарантии?
Б. Д. В мире есть много финансовых организаций, которые хотят сотрудничать с Украиной, — это частные международные инвестиционные фонды, в частности из арабских стран. Конечно, для этого нужно провести ряд изменений, чтобы страна была привлекательна для инвестиций. Возьмем сельское хозяйство. Единственное, что сейчас сдерживает инвестора, — это невозможность приватизировать земли сельхозназначения. Из-за перемены климата мы выходим из зоны рискованного земледелия, у нас уже два года высокие урожаи зерновых. В связи с этим повышается привлекательность логистической системы юга страны — строительство элеваторов, разного рода инфраструктуры, связанной с экспортной политикой. Есть инвесторы, готовые вкладывать деньги в модернизацию.
Мировой кризис показал, что рыночная экономика не способна преодолеть проблемы без государственной поддержки. На каких направлениях, по-вашему, нужно сконцентрировать государственную помощь экономике Украины?
Б. Д. В тех отраслях, которые будут наиболее конкурентоспособными в ближайшие пять лет, где можно достичь высоких результатов. Мы можем производить продукцию машиностроения — военно-промышленного и ракетостроительного комплексов, судо- и самолетостроения. Что касается последнего, тут нужно больше внимания уделять системе кооперационных связей, которые уже сформировались с Россией. А может, и сотрудничать с мировыми гигантами, например с «Боингом» или «Аэробусом».
Почему мы сейчас пытаемся вкладывать бюджетные деньги в те отрасли, которые демонстрируют самое сильное падение? Правильно ли это?
Б. Д. Государство должно думать не только о функции собственно производства, но и о функции занятости населения. В этих отраслях тоже работают наши люди, которые должны кормить свои семьи. Кроме того, там сосредоточен большой научно-технический потенциал, он тоже не должен пропасть. В бюджете на 2009 год был сформирован специальный стабилизационный фонд, который правительство использует для поддержки определенных отраслей производства. Средства фонда были направлены в самолетостроительную отрасль, сейчас направляются на исследования в космической отрасли, в сельское хозяйство, другие инвестиционные проекты.
Давайте будем честными: деньги, перечисленные на поддержку самолетостроения, — это всего лишь компенсация рефинансирования банковских кредитов, которые были получены.
Б. Д. И не только. Рефинансирование — это 2,2 млрд. грн., а там было около 5 млрд. грн., которые были направлены в том числе на финансирование и сборку самолетов для Ливии, создание новых типов самолетов.
Вы упомянули стабилизационный фонд. Там ведь четко прописано, куда можно тратить деньги — на поддержание стабильности экономики.
Б. Д. Да.
14 октября Кабмин выделил из этого фонда 5 млн. грн. — на памятник Голодомору в Вашингтоне. Разве можно расходовать средства стабфонда на такие вещи?
Б. Д. Конечно, распределение этих средств регулируется законом о бюджете на 2009 год и постановлениями Кабмина. Жизнь вносит свои коррективы, их нужно учитывать при текущем планировании. Правительство принимает постановления, которые имеют правовую силу.
Вы лично голосовали на заседании Кабмина за решение выделить деньги на памятник Голодомору в Вашингтоне?
Б. Д. Я член правительства, и голосую так, как голосует правительство Украины.
Но только что вы сказали, что не хватает средств на программы развития села и машиностроения.
Б. Д. Нужно посмотреть на ситуацию, в которой мы сейчас живем. Есть мировые позиции Украины. Украина воспринимается как цивилизованное демократическое государство. Институт гражданского общества — это явление, которое нельзя воспринимать только через конкретные проблемы, которые возникают у государства в определенное время. Украина состоялась как государство в мире. Все, о чем вы говорите сейчас, — это формы, через которые Украину могут воспринимать в мире. Если нет других источников для финансирования своего представительства за рубежом, нужно искать такие возможности, которые на данный момент имеются.
Правильно ли это, как считаете лично вы?
Б. Д. Правительством принято определенное решение. Я — член команды и работаю в команде. Мое личное мнение может быть до обсуждения вопросов правительством. Если решение принято на заседании правительства — я член команды, который играет по определенным правилам.
Не ожидаете возобновления попыток восстановить работу Тендерной палаты?
Б. Д. Пока я министр, второй Тендерной палаты не будет. Общество уже знает, что такое Тендерная палата и как работали процедуры закупок с 2004 года. С тех пор как Минэкономики начало заниматься вопросами госзакупок, ситуация стала более прозрачной, сформирована система, позволяющая проводить более конкурентные процедуры. По сравнению с 2007 и 2008 годами мы значительно снизили процент закупок у так называемого одного исполнителя.
Даже если Юлия Тимошенко станет президентом, правительство поменяется. Чем вы займетесь, если не придется покинуть пост министра экономики? Вы видите себя в бизнесе, политике?
Б. Д. Если я не стану министром, ничего страшного не произойдет. В бизнесе я себя не вижу, стану заниматься научной деятельностью или политикой. Я до сих пор работаю на общественных началах директором научно-исследовательского института, откуда я пришел, и поддерживаю с ним тесные отношения. Кстати, за последние 18 лет я работаю на этой должности дольше всех.
То есть на следующих парламентских выборах можно ожидать вашего появления в партийных списках?
Б. Д. Все неприятности по мере поступления.
Олеся Остафиева, Александр Дубинский
Weekly.ua, №43 12.11.2009