С учетом действия рыночных тенденций, на данный момент для металлургов наиболее актуальным является развитие внутреннего рынка, а также диверсификация энергоисточников. Вадим Гуров, первый заместитель председателя комитета Верховной Рады по вопросам промышленной политики, в продолжении беседы с uaprom.info рассказывает о перспективах реформирования украинского ГМК, а также о методах оптимизации производства на отечественных меткомбинатах.
Что на сегодняшний день необходимо предпринять для того, чтобы переломить ситуацию? Что уже сделано с учетом функционирования рабочей группы по регулированию «металлургических» проблем, в которую Вы входите?
Металлургов ударили одновременно со всех сторон, а они к этому не привыкли. Были подняты тарифы на жд перевозки, газ и электроэнергию, опустили доллар и одновременно с этим произошел обвал на внешних рынках. И это после трех лет безмятежной жизни, как в пословице: «танцевали, веселились, а проснулись – прослезились». Это привело к обычной панике. Сейчас очень важно во всем хитросплетении причин найти главную, и после этого работать над ее устранением.
Поскольку самым страшным оказалось падение спроса и снижение цен на экспортную продукцию, уже нельзя с тем же усердием «прикручивать гайки» через тарифное регулирование. Главная задача удержать экспортные объемы. Для этого мы заморозили на три месяца все постановления по повышению тарифов. Однако это тактический шаг, т.к. 90 дней быстро пролетят и что дальше? Одним из весомых шагов в решении данной проблемы станет проведение Закона о выведении из кризиса предприятий ГМК, который в настоящее время находится в работе ВР. Основными тезисами законопроекта является увеличение отчислений на амортизацию, а также безусловный возврат НДС.
Однако это также не станет панацеей до тех пор, пока мы не перестроим промышленность, работающую во многом хаотично. Я имею в виду коррекцию сортамента, повышение качества продукции, определение потенциальной ниши на внешнем рынке. Но самое главное – я повторюсь – это решение двух проблем: расширение внутреннего рынка хотя бы до 60% от общих объемов производства с перспективой выхода на 80% и, кроме того, оптимизация потребления энергоресурсов.
Что Вы имеете в виду, говоря об оптимизации потребления энергоресурсов?
Давайте разберемся, что происходит. Мы добываем много угля и руды, для переработки этого сырья закупаем много газа, затем выплавляем много чугуна и стали с тем, чтобы снова купить много газа. Т.е. украинская металлургия во многом работает на российский «Газпром», а не на себя. Это не совсем верно, мягко говоря… Все разговоры о нашей независимости являются популизмом до тех пор, пока мы основные энергоносители покупаем за рубежом. Пока цена на газ была относительно невысокой, мы могли нормально работать и на мартенах. Но необходимо им находить замену. Мир давно понял, что перерасход газа при мартеновском способе производства стали приведет к тупику. Сейчас конвертерное и электросталеплавильное стало нормой для зарубежных ГМК. Для нас же это пока исключение из общего «мартеновского» правила. Обобщая, могу сказать, что перспектива газопотребления – это удовлетворение бытовых потребностей населения страны, но никак не промышленных.
Что можно предложить в качестве альтернативы промышленному газу?
У нас есть ресурсы, как, например, в промышленных объемах сократить расход газа. Скажем, на переходном этапе к электросталеплавильному производству в качестве альтернативного энергоносителя может стать уголь, который был и останется основным энергосырьем. Раньше мы успешно работали на своем угле, который в последствии заменил газ. Более того, предприятия Германии, США, Китая, даже Голландии газ в металлургии уже не используют. Европейцы понимают, что газ в промышленности – это дорогое удовольствие. В Германии, например, некоторые электростанции работают на торфе.
Наша задача – заставить промышленность перейти с газа на уголь и другие альтернативные энергетические источники. И в этом отношении уже существуют некоторые подвижки. Так, Донецкий металлургический завод построил доменную печь с пылеугольным вдуванием, которая может работать в обычно принятом сейчас режиме, так и с заменой части кокса и природного газа. ИСД также планирует поставить аналогичный агрегат на Алчевском комбинате. Считаю, что диверсификация энергетических источников для нужд промышленности является «задачей №1», т.к. промедление смерти подобно. И этим должны заниматься непосредственно сами металлурги.
За счет чего мы сможем расширить внутренний рынок?
У нас потенциально развито судостроение, однако существуют искусственные препятствия для функционирования этой подотрасли в полную силу. Это чрезвычайно металлоемкое производство и мы должны сделать все, чтобы оно заработало. Далее промышленное и жилищно-коммунальное строительство. Но установка должна быть только одна: ни в коем случае объемы нельзя терять, т.к. даже временный уход с рынка может обернуться безвозвратной потерей клиента и репутации.
Насколько болезненно для нас будут последствия ухудшения внешнерыночной конъюнктуры и падение внутренних объемов производства металла?
Я не пророк, но могу сказать точно, что если кризис будет углубляться и далее, из двух десятков металлургических заводов и комбинатов на средней рентабельности останутся единицы. В основном – те, кто принадлежит к грамотно структурированным крупным компаниям. Довольно сложно будет уже в ближайшее время ДМК им. Петровского, ММК им. Ильича, Макеевского меткомбината, «Запорожстали» с ее мартенами (в особенности после повышения цены на российский газ) и др. С другой стороны, учитывая нашу славянскую живучесть, я не думаю, что ГМК не справится с этой сверхзадачей. Кризисная ситуация будет стимулировать собственников к тем действиям, которые они должны были осуществлять, что называется, в «мирное время» – более глубокой модернизации, внедрения наукоемких технологий, снижению затратности производству, учету. Да и, в конце концов, меньше станут распихивать по карманам либо воровать.
Вадим Николаевич, как автор основополагающего закона об эксперименте в ГМК, допускаете ли Вы возможность для проведения второй его серии, если ситуация будет ухудшаться?
Этот фокус сейчас уже не пройдет, да и причин для осуществления столь серьезных послаблений сейчас нет. Тогда 90% операций осуществлялись с помощью бартера, не платили за газ и электроэнергию, не занимались решением экологических проблем. Мы это все преодолели, а сейчас – с чем бороться: с низкими ценами на внешних рынках, отсутствием должного уровня спроса, с узким внутренним рынком? Нет, друзья мои, эти проблемы решаются только естественным путем – повышением качества металла, снижения производственных издержек, о чем должны думать «эффективные собственники». Это вопрос глобальный.
Какие принципы госрегулирования необходимо использовать государственным органам управления для того, чтобы сократить период выхода из сложившейся ситуации?
На чем бы я еще хотел бы сделать акцент, так это на усилении контроля над эффективностью работы отрасли в целом, что возможно только при плановом хозяйстве, пусть даже и в рыночных условиях. Почему-то Япония, США и Китай умеют сочетать государственное планирование с рыночной экономикой. У нас пока царит хаос: произвожу то, что приносит максимальную прибыль, реализую там, где больше платят, отчего страдает внутренний потребитель. А ведь все это происходит в Украине. А в Украине – будь то инвестор либо наемный рабочий – все должны действовать, так, как выгодно Украине, и играть по правилам, установленным Украиной.
И еще. Несмотря на то, что для решения данных вопросов понадобятся годы, необходимо двигаться в этом направлении. Иначе мы будем зависимы от любого дуновения «рыночного ветерка», что подтверждается майским кризисом.
Вадим Гуров: “Наши металлурги два года жили при коммунизме”. Часть 1.