На саммите в Бухаресте США прагматично разменяли украинский вопрос на согласие НАТО и сдержанную реакцию России на размещение американской СПРН в Чешской республике. В декабре нас ожидает вторая часть этой шахматной партии – на встрече министров иностранных дел Североатлантического альянса вопрос присоединения Украины и Грузии к ПДЧ будет размениваться на создание американской базы противо-ракет в Польше.
Противоракетный пасьянс
Западная пресса в большинстве своем оценила отказ НАТО предоставить Украине право присоединиться к ПДЧ как победу Путина и проигрыш Буша. Но так ли все однозначно?
Присоединение Украины и Грузии к ПДЧ практически не имеет юридического, военного, экономического значения – это своего рода грамота или знак отличия «Ударник евроатлантической интеграции». Это преимущественно политический и пропагандистский шаг. Другое дело – размещение элементов ПРО в Центрально-Восточной Европе, создающее новую реальность в системе европейской и глобальной безопасности. Естественно, данный вопрос является более приоритетным для Белого дома, чем поощрение Ющенко и Саакашвили.
Тем не менее, в публичной сфере все внимание было приковано именно к украинско-грузинской интриге, тогда как противоракетная тематика как бы отошла на второе место. В этом контексте визит Буша в Украину – достаточно бесплодный для двух стран – был ничем иным как отвлекающим маневром, демонстрирующим «всю серьезность» намерений в отношении восточноевропейских кандидатов.
Удовлетворенный решением НАТО по украинско-грузинскому вопросу, Путин в своем 20-минутном выступлении ни разу не упомянул об американской ПРО в ЦВЕ. Источник: natoaktual.cz
Данный ход Джорджу Бушу удался. Европейские члены НАТО, оставив Украину и Грузию у разбитого корыта, не только достаточно легко дали принципиальное согласие на американские объекты ПРО в Центрально-Восточной Европе, но и сделали следующий шаг – заявили о необходимости создания общенатовской системы ПРО. Впрочем, если исключить политические декларации, то в сухом остатке у Вашингтона – фактическое окончание переговоров о размещении РЛС в Чехии.
Американский финт вполне устроил и Россию. Последняя прекрасно понимает, что, с одной стороны, ПРО США в ЦВЕ ей не несет опасности (как по своей направленности, так и с учетом наличия эффективных средств ее преодоления), а, с другой стороны, что для Вашингтона эта тема является принципиальной и будет реализовываться безотносительно к желаниям Москвы. В такой ситуации, Путину-Медведеву необходима была победа в локальной внешнеполитической войне – и украинско-грузинский вопрос оказался как нельзя кстати. И с американской подачи демократически избранные российский президент и премьер-министр конечно победили. А в отношении ПРО риторика Москвы сменилась с агрессивной тональности на пафос «озабоченности» планами. В дополнение к этому, Россия дала «зеленый свет» транзиту невоенных грузов по своей территории для обеспечения операций НАТО в Афганистане.
Президент Чехии Вацлав Клаус, комментируя заседание Совета НАТО-Россия, иронично отметил: «Чешскую общественность могло бы заинтересовать, что в достаточно длинном, двадцатиминутном выступлении президента Путина ни разу не было упомянуто ни слово радар, ни противоракетная оборона». Более того, уже в Сочи, Путин и Буш договорились “интенсифицировать диалог по вопросам, касающимся сотрудничества в области ПРО как на двусторонней, так и на многосторонней основе”, – так отмечается в совместной декларации президентов.
Результатам бухарестского саммита можно дать следующую оценку:
США выиграли стратегически (убедив союзников по НАТО по вопросам ПРО и успокоив Россию), подпортив себе имидж лоббированием провального проекта украинского и грузинского ПДЧ (впрочем, «хромающей утке» Джорджу Бушу к этому не привыкать да и уже не особо важно).
Россия выиграла на тактическом уровне (строптивые «цветные республики» остаются в зоне доминирования путинской «либеральной империи»), но проиграла в стратегическом – не смогла расколоть НАТО именно в вопросе ПРО (весьма инфантильно прозвучала просьба Путина о расширении доступа российских производителей вооружений и военной техники на рынок стран-участниц Альянса – т.е. продажа оружия за свободно конвертируемую валюту не приводит к нарушению военного баланса в Европе?).
Украина и Грузия проиграли на тактическом уровне и оказались в подвешенном состоянии на стратегическом – есть политические декларации, что они может быть получат ПДЧ в декабре, а в перспективе – членство в НАТО, а вот никаких гарантий этого нет.
Среди других стран–участниц бухарестского саммита, можно выделить Чехию, выигравшую как на тактическом уровне (размещение радара благословило НАТО – а это ключевой аргумент для прохождения данного вопроса через чешский парламент), так и на стратегическом – эта сравнительно небольшая республика становится одним из ключевых партнеров США в Европе на долгосрочную перспективу.
Государственный секретарь США Кондолиза Райс и министр иностранных дел Чехии Карел Шварценберг – главные переговорщики по вопросу размещения американской СПРН. Источник: СКТ
Украинские проблемы по-чешски
Примечательно, что в вопросе размещения американского радара на своей территории чешская политическая элита столкнулась с проблемами весьма схожими с теми, которые имеют место быть в Украине по вопросу интеграции в НАТО.
Общественное мнение: границы демократии. Большинство чешского населения (по социологическим опросам, от 60 до 70%) выступают против размещения элементов ПРО. Многие общественные организации выступали с требованием проведения референдума по данному вопросу. Однако, хотя внутри чешской элиты идет жесткая политическая борьба (об этом ниже), у нее существует важный компромисс – вопросы национальной безопасности не могут являться предметом плебисцита (кстати, в НАТО республика также вступала без референдума).
Ведущие чешские политики уверены, что американский объект усилит безопасность страны. И вот чем объясняется. Если бы украинские политики отвлеклись от внутриполитических дрязг, то они бы могли узнать, что де-факто Североатлантический Альянс на сегодняшний день уже не является оборонным союзом, а скорее – военно-политической организацией, т.е. ее военная эффективность в случае кризисных ситуаций весьма условна. Если, например, Турция окажется объектом агрессии извне – признает ли, например, Франция или Греция, это нападением на себя и окажут ли они действенную военную помощь Турции, как того требует Вашингтонский договор? Ответом на этот вопрос, вряд ли, будет 100-процентное «да». Кроме того, у Чехии есть негативный исторический опыт Мюнхенского сговора 1938 года, когда Великобритания и Франция, несмотря на все гарантии, оставили Чехословакию один на один с нацистской Германией. Можно, вспомнить и недавнюю украинскую историю – прямое экономическое (газовое) давление со стороны одного из гарантов безъядерной безопасности нашей страны при запоздалой или молчаливой реакции других гарантов.
Размещение же радара является материальной гарантией заинтересованности США в национальной безопасности Чехии, причем не только в военной, но и в экономической, и в политической сферах.
Отношение чешского общества к объектам ПРО смягчило (но не более) двухсторонне соглашение с США об упрощении визового режима, а также целенаправленная информационная компания с привлечением не только официальных лиц, но и широкого круга популярных деятелей культуры, кинематографа, спорта.
Воля к власти и принципы. Нынешняя правящая коалиция в чешском парламенте держится на более хрупком основании, чем украинская – если оранжево-сердечный союз имеет в запасе два депутатских голоса, то правительство Тополанека – один. При этом договор с США будет приниматься парламентом – вероятность того, что главная оппозиционная партия будет физически блокировать трибуну и надувать воздушные шарики и избирателей с лозунгами «NE RADARU!» минимальна.
В данном контексте показательна ситуация президентских выборов в феврале 2008 года. Чешского президента выбирает парламент и на этот раз понадобилось четыре раунда голосования для получения положительного результата. На одном из этапов фракция коммунистов ситуативно получила «золотую акцию» в голосовании и сразу же попыталась этим воспользоваться, предложив отдать свои голоса, тому кандидату в президенты, который обязуется вынести вопрос размещения радара на референдум. Наверно излишне акцентировать внимание, что ни один из кандидатов – ни Вацлав Клаус, ни Ян Швейнер – даже не стали обсуждать данный вариант. Но можно задать риторический вопрос, как бы поступили украинские политики в подобной ситуации?
Мораль в политике. В мировой политике остается мало место для моральных принципов. Однако в рамках общественной дискуссии в Чехии вокруг ПРО ярко прозвучало заявление экс-президента республики Вацлава Гавела, который остается авторитетной фигурой и через 5 лет после окончания своей каденции. В частности, он заявил: «Радар это первый шанс Чехии оказать услугу США». По его мнению, США сыграли ключевую роль в современной истории республики – начиная от создания Чехословакии и заканчивая принятием в НАТО и ЕС. Теперь же едва ли не впервые в истории двухсторонних отношений американцы обратились с просьбой к чешской стороне об услуге. «Американцы хотят что-то от нас впервые. Ранее мы всегда хотели что-то от них. Они хотят немногого. А мы начали колебаться», – настаивал Гавел, выступая в чешских СМИ.
Прагматика в политике. Не хочу, чтобы создавалось впечатление, что переговоры США и Чехии по вопросам ПРО были легкой прогулкой. Чешские политики шаг за шагом пытались обеспечить наиболее приемлемые для своей страны условия сотрудничества. В частности, одним из камней преткновения был вопрос, под чьей юрисдикцией будет находиться американский персонал радара – США или ЧР. Кстати, еще один показательный пример – чешское правительство настаивает на том, что в случае предоставления россиянам права инспекции объекта на территории республики, они будут настаивать на предоставлении доступа чешских специалистов к аналогичным российским объектам. Вспомним, что Украина не имеет возможности инспектировать объекты Черноморского флота РФ на собственной территории.
Закономерным итогом чешской политики станет официальное подписание договора вначале мая 2008 года – для этого в Прагу приедет Кондолиза Райс.
Чехия становится одним из ключевых партнеров США в Европе на долгосрочную перспективу. Источник: uaprom.info
“Не тратьте, куме, сили, спускайтеся на дно?”
Каковы украинские перспективы на евроатлантическом направлении? Здесь прогресс будет определяться, конечно, неизменностью позицией США. Нынешней администрацией, занятой президентскими выборами, в ближайшие полгода будет не до Украины. Однако необходимость доведения до логического конца вопроса создания базы противо-ракет в Польше заставит США опять разыграть украинско-грузинскую карту. Во многом на развитие ситуации повлияет исход президентских выборов в США: в случае победы кандидата от демократической партии – Буш будет пытаться любой ценой добиться договора с Польшей до конца года – и в этом случае Украину могут опять «сдать». В случае же победы кандидата от республиканцев Маккейна, выступающего за жесткий курс в отношении России, – шансы на получения ПДЧ увеличиваются.
В отличии от США, для России ближайшие полгода – лучшее время для того, чтобы развить тактическую победу в Бухаресте – для этого есть политические и экономические рычаги влияния, и ситуативные союзники внутри Украины. Поэтому с большей долей вероятности можно утверждать, что давление со стороны Москвы в ближайшие полгода будет нарастать – кстати, это, пожалуй, одно из наиболее негативных последствий бухарестского провала.
В такой ситуации, у Украины остается довольно узкое поле для маневра – причем главное задачей становится обеспечение внутриполитической стабильности и проведение эффективной информационной кампании.
Говоря о последней, подчеркну, что, если ею займется исключительно государство, – то это будет наихудший вариант. При низком уровне общественной поддержки органов государственной власти – чиновник является плохим пиарщиком. Мало того, что выделенные бюджетные деньги будут выброшены на ветер, в итоге получится отрицательный результат. Ведь с 1999 года государство и политические силы, поддерживаемые государственными институтами, проиграли большинство информационных войн. Не стоит также чрезмерно уповать на негосударственные организации – они все еще достаточно слабы и малоэффективны в Украине. Большая часть ресурсов должна быть выставлена на тендер с привлечением бизнес-структур – консорциумов ведущих (а не придворных) отечественных рекламных и пиар-агентств и популярных СМИ. Только в этом случае можно надеяться на позитивные результаты, а не на «освоение бюджетов».
Что касается внутренней политики, то нет смысла сетовать о незрелости отечественных элит, или призывать их к вынесению внешнеполитических и оборонных вопросов за рамки межпартийных разборок. Ведь понятно, что антинатовские концерты Партии регионов – это масштабная рекламная кампания широкой коалиции (все это уже проходили в 2005 году в Крыму). Понятно, что ради электорального рейтинга (и тем более, если БЮТ окажется в оппозиции) Ю.Тимошенко предпочтет не вспоминать о подписях под письмами в Альянс, как сейчас Янукович не вспоминает о своих пронатовских реверансах.
Получается, что единственным гарантом евроатлантического курса остается президент. По мере приближения выборов, акцентирование на натовском вопросе будет еще больше бить по его рейтингу, который и сейчас существенно уступает премьеру и лидеру оппозиции. А это уже вопрос его личного выбора – либо заботиться о втором президентском сроке и спустить на тормоза евроатлантический курс, либо почти гарантировано уйти с должности в 2009 году, но постараться обеспечить долгосрочные национальные интересы и сделать необратимой евроатлантическую интеграцию. Другими словами, это выбор между ролью политика и государственного деятеля.