Перспективы сохранения Украины в качестве индустриально развитой страны напрямую зависят от способности нашей промышленности встроиться в систему мирового разделения труда. На сегодняшний день продолжается процесс сворачивания сотрудничества отечественных предприятий с традиционными партнерами из бывших советских республик, а формирование новых связей идет недопустимо медленными темпами. Поэтому проблема развития международной кооперации должна стать одним из главных приоритетов украинской промышленной политики.
Международная промышленная кооперация базируется на принципе рационального использования ресурсов – материальных, научно-технических, кадровых, интеллектуальных, финансовых и т.д. По своей сути, это чисто экономический феномен. Согласно определению Европейской экономической комиссии ООН, «промышленная кооперация это отношения между предприятиями, базирующиеся на долговременных общих интересах». В таком контексте, задача органов государственной власти – как минимум не мешать установлению сотрудничества между хозяйствующими субъектами, а в идеальном случае – поддерживать его на всех уровнях – от местных властей до первых лиц государства.
К сожалению, в украинской действительности нередко можно увидеть противоположные действия – на местах в лучшем случае бездействуют, а на высшем уровне создают преграды. Промышленная же кооперация с главным «высокотехнологичным» партнером – Российской Федерацией – в последние годы является заложником баталий вокруг векторов внешнеполитической интеграции Украины. Следствием этого является сокращение индустриального потенциала страны и, прежде всего, его наиболее развитой составляющей – машиностроения. Высокие темпы роста, которые сейчас наблюдаются в этой отрасли, не должны вводить в заблуждение. В большой мере, за количественными показателями скрыто ухудшение качественного наполнения: машиностроение постепенно превращается в «крупноузлового сборщика», теряя способность производить и разрабатывать продукцию высокой степени сложности.
Естественно, что отечественное машиностроение изначально формировалось для удовлетворения нужд мощной экономики СССР и его союзников по соцлагерю. С распадом данной системы и разрывом хозяйственных связей, промышленность превращается в «чемодан без ручки»: и бросить жалко, а использовать в полной мере не смогли. В течение 1990-х гг. промышленная кооперация сохранялась, так сказать, по советским лекалам, но имела явный затухающий характер. На высшем государственном уровне, конечно, пытались переломить эту тенденцию. Еще в 1993 г. в рамках СНГ было подписано «Соглашение об общих условиях и механизме поддержки развития производственной кооперации предприятий и отраслей государств-участников». Поскольку данный договор «не работал», наиболее индустриально развитые страны СНГ попытались решить проблему в двухстороннем формате. В 1998 г. Украина подписала сначала с Российской Федерацией, а затем с Республикой Беларусь договора о производственной кооперации. После чего в практику было введено подписание ежегодных протоколов о кооперационных поставках, в которых регламентировались номенклатура и объемы продукции, а также перечень предприятий-поставщиков. Поставки же продукции проходят по упрощенной таможенной процедуре и, фактически, в режиме льготного налогообложения.
Удельный вес продукции машиностроения в украинской части протокола стабильно составляет около 90% (в российской – 75%), это дает возможность отрасли получать около 300 млн. долл. (по состоянию на 2005 г., пять лет назад данный показатель составлял более 400 млн. долл.). Однако, как в начале 2000-х гг. с сожалением констатировал посол Украины в РФ Николай Белоблоцкий, «организация выполнения договоренностей и принятых решений происходит крайне медленно. Главный недостаток – неповортливость со стороны органов государственной власти двух стран, которыми, как правило, очень затягивается подготовка и согласование Протокола про кооперационные поставки». Со временем ситуация ухудшилась: в 2005 г. протокол был подписан только в мае месяце, а в выборный 2006 г. до него руки так и не дошли (кстати, в 2004 г. данный документ был готов уже в конце января).
Некоторые основания для оптимизма дает активизация украинско-российского экономического диалога в последние месяцы. В октябре, в частности, прошла двухсторонняя встреча министра промышленной политики Украины Анатолием Головко и замминистра промышленности и энергетики Российской Федерации Иваном Матеровым в рамках работы межгосударственной Подкомиссии по промышленной политике. Ее результатом стала договоренность о создании четырех рабочих групп по развитию промкооперации – в металлургической, машиностроительной, химической и медицинской промышленности.
Однако то, что до решения проблемы развития промышленной кооперации между двумя странами еще очень далеко, показала и встреча премьер-министров РФ и Украины 24 октября. И речь идет не только о постоянно омрачающем двусторонние отношения газовом вопросе или выходе России из проекта военно-транспортного самолета Ан-70. И даже не о том, что на встрече, судя по всему, так и не были подписаны, как планировалось, протоколы о производственной кооперации на этот и будущий год (по крайней мере, они не фигурируют в числе подписанных документов, возможно, их отсутствие частично компенсирует протокол об экономическом сотрудничестве). Данная встреча продемонстрировала, что Россия четко знает, чего она хочет от промышленной кооперации с Украиной и чего не хочет, а украинское ее понимание сводится, фактически, к банальному сохранению остатков советской кооперации. Это, в лучшем случае, дает возможность отечественным предприятиям выживать, но практически не оставляет пространства для нормального развития. Перечень новых проектов, не доставшихся в наследство от СССР, можно пересчитать по пальцам и они, скорее, являются исключением из правила.
Данный подход является примером «страусиного» решения проблем. Только при большом желании можно не заметить, что с начала 2000-х гг. РФ взяла курс на выведение украинских предприятий из кооперационных цепочек. Сначала, под лозунгами страховки от внешнеполитических шараханий Украины была «защищена» оборонно-промышленная кооперация, как наиболее чувствительная для России сфера. Но дальше аналогичный процесс активно начал происходить в других областях машиностроения да и в целом по промышленности. Здесь не стоит видеть работу каких-то антиукраинских сил – это реализация комплексной программы импортозамещения.
Наконец, позиция Украины является пассивной, поэтому безнадежно проигрышной.
В такой ситуации, соответствующим государственным органам в Украине следует модернизировать свои подходы к развитию промышленной кооперации. Необходимо спрогнозировать развитие ситуации – какие отечественные предприятия и организации «останутся за бортом» промкооперации уже в ближайшие год-два, а чьи шансы лучше, какие российские предприятия необходимы для производства конкурентоспособной продукции в Украине. На этой основе можно принимать решения о том, что часть предприятий в случае их бесперспективности для Украины уже сейчас можно предложить выкупить россиянам, на основе других создать СП, на базе третьих сформировать транснациональные финансово-промышленные группы. А оставшиеся ликвидные предприятия должны получать всемерную поддержку на всех уровнях государственной власти. В отношении российских предприятий необходимо определиться, какие из них стоит помочь купить украинскому бизнесу или, возможно, обменять на отечественные активы.
Стоит усилить роль местных властей. Придать новый импульс промкооперации помогут горизонтальные договоренности руководителей промышленных областей Украины с субъектами Российской Федерации. К слову, правительство Беларуси, имеющей мощный машиностроительный комплекс, напрямую заключает договора о промкооперации с российскими регионами.
Необходимо изменить акцент работы правительственных структур по развитию промкооперации. Соответствующие протоколы с их перечнями объемов продукции и производителями в определенной степени изжили себя и не вполне соответствуют рыночной реальности. Теперь же упор должен быть сделан на создание условий для промсотрудничества и перевода его на взаимовыгодные капиталистические рельсы. Одним из направлений сможет стать уже давно испробованная и вполне оправдавшая себя (особенно, в сфере высоких технологий) система построения промышленной кооперации между индустриально развитыми странами, известная как субконтракция. Здесь не место на ней детально останавливаться, отметим лишь то, что она позволяет крупным предприятиям, выпускающим конечный продукт, эффективно и гибко размещать заказы на производство или проектировку узлов и комплектующих, а малым и средним предприятиям обеспечивает благодатную среду для развития.
Создание субконтрактных рынков внутри стран и их гармонизация является делом более насущным и имеющим далеко идущие позитивные экономические последствия, чем сугубо политические вопросы синхронизации вступления Украины и России во Всемирную торговую организацию или формирования Единого экономического пространства. Главное же, что появление субконтрактинга существенно деполитизирует процесс промышленной кооперации и делает его независимым от неповоротливости чиновников. Естественно, что на этапе построения нового формата отношений, обе системы должны сосуществовать – необходим некоторый переходный период.
Наконец, на высшем государственном уровне должны отдавать себе отчет, что без интенсивно развивающейся промышленной кооперации Украине грозит если не деиндустриализация, то существенное снижение научно-технического и промышленного потенциала. Поэтому уже на «вчера» нашей стране требуется проактивная позиция в отношениях с основными партнерами и, прежде всего, Россией. А для этого соответствующие правительственные органы должны быть максимально дистанцированы от управления хозяйственной деятельностью предприятий и стать настоящим интеллектуальным генеральным штабом промышленного развития Украины.