Разрыв отношений с французским импортером украинского урана стал очередным шагом по кардинальному пересмотру ранее утвержденной атомной политики страны
Наряду с продажей российским компаниям одного из подразделений концерна «Укратомпром» и отказом от возобновления производства дейтерия в Днепродзержинске глава НАЭК «Энергоатом» Андрей Деркач осуществил еще один шаг по коррекции украинской атомной политики — принял решение о прекращении Украиной экспорта урановых руд. Постановление коснулось единственного отечественного производителя урановых руд «Восточного горно-обогатительного комбината» (ВостГОК), который при проектной мощности в 3 тыс. т рудного концентрата на протяжении последних лет экспортировал от 700 до 800 т в Россию и Чехию. Поставки руды в РФ до нынешнего решения позволяли Украине компенсировать до 32% стоимости импорта российского ядерного топлива, который оценивается в более чем $270 млн.
Решение об уходе страны с мирового уранового рынка было принято под предлогом необходимости восполнения резерва, который якобы исчерпался в предыдущие годы. Подобные мотивы были озвучены вице-премьером «Энергоатома» Никитой Константиновым. Он заявил, что экспорт не будет возобновлен до восстановления резерва концентратов и готового топлива в объеме 2,4 тыс. т, стоимость которых в текущих ценах составляет порядка $400 млн. Представитель компании дал понять, что в прекращении экспорта ради восполнения резервов виновна экс-премьер Юлия Тимошенко и ее попытки вывести на монополизированный россиянами украинский ядерный рынок французскую государственную компанию Areva. «Когда мы пришли в «Энергоатом», то обнаружили весьма интересные вещи. Во-первых, у ВостГОКа было несколько контрактов на экспорт урана с непонятной формулой цены. Мы эту практику пресекли и прекратили экспорт. Во-вторых, той же компании Areva были предоставлены некоторые гарантии со стороны государственных чиновников относительно проектов в сфере добычи урана. То же касается и российской компании «ТВЭЛ». Я не хочу и не могу говорить подробно о других фактах, но они были. Очевидно, что когда все эти активы не объединены в «Укратомпром», делать подобные вещи было гораздо проще. И речь не идет о том, что Areva или «ТВЭЛ» не могут участвовать в инвестициях в добычу, вопрос в обеспечении национальных интересов и моделей, выгодных для государства и его граждан», — заявил г-н Константинов.
Группа Areva была образована в 2001 году во Франции после слияния государственных ядерных компаний Cogema, Framatome и CEA Industrie. По итогам 2006 года общая сумма продаж группы превысила $25 млрд., что более чем в пять раз превышает объемы реализации российского «ТВЭЛа» и украинской НАЭК «Энергоатом» вместе взятых. Основными направлениями работы Areva в Украине является подписанный весной 2005 года украинско-французский межправительственный протокол о сотрудничестве в сфере ядерной энергетики, согласно которому французская госкомпания взялась за участие в переоснащении украинских АЭС и пообещала Киеву деньги на освоение нового перспективного Новоконстантиновского месторождения урановых руд.
Расширяя информацию о разрыве контрактов с импортерами украинского урана, вице-президент «Энергоатома» сообщил, что с конца 2005 года поставки урана в резерв не осуществлялись, а куда делся ранее накопленный запас, должна выяснить прокуратура. «С декабря 2006 года экспорт полностью прекратился, правда, одна иностранная компания еще имеет один контракт на первый квартал этого 2007 года. Пока внешнеторговая давальческая схема в отрасли будет работать только по проекту квалификации, который проводится с американской корпорацией Westinghouse», — уточнил представитель компании направленность единственного оставшегося экспортного контракта. В апреле победителями тендера на право экспорта небольшого объема урана для украинско-американского проекта «Энергоатом» признал ВостГОК и российскую государственную компанию «Техснабэкспорт».
Заявление «Энергоатома» об отказе от экспорта выглядит очередным шагом по кардинальному пересмотру ранее утвержденной атомной политики Украины. При нынешнем уровне добычи в 0,7–0,8 тыс. т отказ означает, что для восполнения якобы «пропавших» в 2005 году 2,4 тыс. т урана стоимостью $400 млн. украинской урановой промышленности придется работать не менее трех лет. Весь этот период, несмотря на рекордно высокие мировые цены, Украина будет отсутствовать на внешних рынках. Кому из конкурентов Киева в такой ситуации отойдут украинские экспортные поставки, гадать не приходится. Можно, например, учесть давнее тесное сотрудничество между нынешним главой «Энергоатома» Андреем Деркачом и дочерью президента Казахстана Даригой Назарбаевой и предположить, что нишу на внешних рынках, освободившуюся из-за необходимости восполнения Украиной «потерянного резерва», вполне могут занять некоторые частные уранодобывающие СП Казахстана. Благо, их в этой стране насчитывается почти дюжина.
Другой не менее важный вопрос — сможет ли ВостГОК благодаря длительной работе исключительно «на госрезерв» улучшить свое финансовое положение, а не «обрасти» векселями «Энергоатома». Если, конечно, у этой компании откуда-то не появились такие нешуточные «живые деньги» для расчета со своим же дочерним «Укратомпромом» и «внучатым» ГОКом. А если эти деньги не появились, то автоматически возникает еще один вопрос о том, кому из «третьих лиц» украинского уранового рынка нужна эмиссия «Энергоатомом» его «резервных» векселей на сумму $400 млн. На сегодня очевидно, что подобные долговые обязательства, выписанные «Энергоатомом» на имя дочерней компании, скорее всего (на определенных условиях) вполне может согласиться погасить российский «ТВЭЛ», и вряд ли — французская Areva, против которой фактически направлен нынешний шаг Украины по прекращению экспорта урановой руды.
На все эти вопросы «Энергоатому», который внезапно обнаружил пропажу резервов урана и загорелся необходимостью отказаться от прибыльного экспорта, по всей видимости, рано или поздно предстоит отвечать. Пока же, судя по первой презентации пересмотра внешнеторговой политики страны на внешних рынках урана, отвечать должна французская Areva. Ведь разрыв контрактов с ней, по сути, стал пока единственным основанием для нововведений в этой отрасли.
Андрей Старостин, «Комментарии», №77 | 18 мая 2007