Группа «Приват» усилила свои позиции на российском рынке ферросплавов, купив ООО «Алапаевский металлургический завод» (Свердловская область, РФ). Информация о практически полном завершении сделки была озвучена в конце августа первым заместителем председателя правительства, министром промышленности, энергетики и науки Свердловской области Владимиром Молчановым, который при этом охарактеризовал «Приват», как «достаточно сильную структуру».
Алапаевский металлургический завод, представляет собой одно из старейших предприятий Урала. С 1974 г. АМЗ специализируется на производстве ферромарганца, а после вхождения завода в 1999 г. в состав Алапаевской ферросплавной компании была начата реализация так и незаконченного пока проекта по производству силикомарганца. Затем предприятие приобрел «МРКС-холдинг», являющийся деловым партнером ряда украинских метпредприятий.
В 2002 г. завод был остановлен и находился с тех пор в «подвешенном» состоянии. Представитель бывшего владельца АМЗ компании «МРКС-холдинг» объяснил причину остановки производства как результат «высоких транспортных издержек, растущих цен на кокс и демпинга украинских производителей ферромарганца».
Так или иначе, новый владелец уже заявил о производственных планах. Предполагается, что уже октябре-ноябре этого года «Приват» запустит домну и начнет выпуск марганцевых сплавов из собственного сырья. При этом представители местной власти особо акцентировали внимание на том, что в украинской руде, содержащая 50-52% марганца, отсутствуют такие небезопасные примеси, как фосфор и сера.
Согласно плану модернизации производства, оцениваемому экспертами примерно в 10 млн. долл., на Алапаевском метзаводе должны быть установлены три-четыре новых электропечи, что позволит нарастить объемы производства с 3 до 12 тыс. т. марганцевых сплавов в год. Таким образом, «Приват» стремится сохранить за собой 25-30%-ую долю от общей потребности российских металлургов в ферромарганце, оцениваемой в 30-40 тыс. т ежегодно.
В качестве основных потенциальных покупателей продукции возрождаемого АМЗ называются Нижнетагильский и Магнитогорский металлургические комбинаты, а также металлургический завод им. Серова. Помимо этого, «Приват» обеспечивает дополнительную возможность экспорта ферромарганца в третьи страны в том случае, если российские производители получат определенные преференции по сравнению со своими украинскими конкурентами.
Напомним, что кроме Алапаевского метзавода у «Приват» есть собственные мощности по производству ферромарганца в Румынии и Польше, а в ближайшее время может быть приобретен и завод в США. Поэтому, очевидно, что эта ФПГ успешно создает весьма надежную производственную структуру, которая гарантирует стабильную загрузку собственным марганцедобывающим мощностям и существенно минимизирующую риски потерять важные рынки в результате возможного введения квотирования или нового всплеска антидемпинговых расследований. Именно в таком контексте – как эффективное средство хеджирования возможных рисков, и рассматривают приобретение «Приватом» АМЗ многие российские эксперты.
В то же время, многие издания рассматривают покупку «Приватом» Алапаевского метзавода не просто как первый (и пока единственный) прецедент приобретения украинцами АМЗ, но видят в этом факте первую ласточку предстоящей экспансии украинских ФПГ в ГМК Российской Федерации.
В этой связи активно обсуждается якобы достоверная информация о наличии российско-украинских договоренностей на высшем уровне о скупке украинцами ряда «крупных российских активов», среди которых называются такие предприятия, как НТМК, ПНТЗ, Верхнесинячихинский металлургический завод, «ВИЗ-Сталь», Кировоградский завод твердых сплавов, Нижнесергинский метизно-металлургический завод, Сухоложский огнеупорный завод, Уральский завод прецизионных сплавов.
По мнению аналитика компании «Атон» Тимоти Маккатчена, экспансия украинских металлургов в Россию, и в частности, на Урал, вполне вероятна и объяснима, поскольку здесь «осталось огромное количество предприятий, не интегрированных в крупные металлургические холдинги, либо где существует неустойчивая структура акционерного капитала. Именно они и могут стать объектом интереса украинских ФПГ» (http://www.nr2.ru/).
Необходимо отметить, что интервенция в уральский ГМК украинского капитала вызвал определенные опасения и даже резкое неприятие части местного истеблишмента. Так, член комитета Государственной думы по безопасности, заместитель председателя свердловского отделения КПРФ Николай Езерский, протестуя против иностранных инвестиций вообще и украинских в частности, заявил, что «может произойти все, что угодно – утечка сырья, введение антироссийской ценовой политики, даже остановка предприятия в угоду конкурентам. О социальных последствиях и говорить не приходится: даже столичные бизнесмены не слишком заботятся о территории, на которую приходят. Один яйца Фаберже купил, другой футбольный клуб, третий регату устраивает. А чтобы построили дом для рабочих – такого примера не найдете. Иностранцам до этого и вовсе дела нет. Плохо, что есть лазейки в законодательстве, позволяющие им влиять на нашу экономику и промышленность. В России достаточно бизнесменов, которые в состоянии действовать самостоятельно. Государство должно защитить их и свои собственные интересы».
При этом активно распространяется явно неадекватная информация о том, что украинские инвесторы намерены якобы сократить зарплату до «среднеукраиского» уровня 50 долл. (?!) и заменить местный персонал украинскими гастарбайтерами. Неудивительно, что в Законодательном собрании Свердловской области инициируется в этой связи проведение расследования покупки Алапаевского металлургического завода с целью «обеспечить соблюдение прав трудящихся».
А свердловская редакция информационного агентства «Новый регион» даже провела интернет-опрос общественного мнения на предмет оценки того, «чем грозит скупка уральских предприятий украинскими ФПГ». И почти 70% респондентов оценили украинские инвестиции как «угрозу для экономики и безопасности России», 20% как «настораживающую тенденцию» и только 10% как «позитивный факт начала интеграции двух стран».
Очевидно, что, несмотря на подобную, мягко говоря, «недружественную» информационную кампанию, которая, вероятнее всего, не станет реальной помехой для реализации уже достигнутых договоренностей, данный факт, тем не менее, ярко демонстрирует, что украинский капитал в России (по крайней мере, в ГМК), далеко не все ждут с распростертыми объятиями.
Учитывая благоприятную конъюнктуру (и соответствующие прибыли) и наличие в российском ГМК десятков потенциально привлекательных для инвестирования объектов, отечественные ФПГ будут стремиться продолжить дело, начатое «Приватом», и развить прецедент с покупкой российского металлургического актива в тенденцию, которая позволит украинским бизнес-структурам закрепиться на важнейшем рынке северо-восточного соседа уже не только в качестве экспортеров, но и производителей металла и металлопродукции.
Успех этой стратегии будет во многом определяться не столько сугубо рыночными факторами и умением договорится с местной властью, но и, прежде всего, тем, достигнут ли в данной сфере будущие украинские президент и правительство взаимопонимания с официальной Москвой, стремящейся к усилению собственного контроля над российским бизнесом.