3 февраля Украина и Турция подписали соглашение о зоне свободной торговли, тем самым завершив более чем 15-летний переговорный процесс. В основе соглашения договоренность об обнулении ввозных пошлин на 10 337 позиций украинского товарного импорта. Еще для 1 348 позиций будут действовать тарифные квоты или уменьшение пошлин. В Министерстве экономики прогнозируют, что подписание соглашения позволит увеличить ВВП Украины на 2%, а товарооборот между странами – до 10 млрд долл. в течение 5 лет.
Несмотря на позитивную риторику правительства, реакция бизнеса и экспертного сообщества выглядит более сдержанной. Предприниматели неоднократно предупреждали власть о рисках полной либерализации торговли с Турцией, где действует многоуровневая система поддержки национального производителя. Во многом из-за попыток украинской стороны договориться о более выгодных условиях соглашение оставалось неподписанным долгие годы. Но на этот раз, как отмечают многие эксперты, ключевую роль сыграла готовность Турции оказать поддержку Украине на фоне рисков военного вторжения России.
uaprom.info пообщался с экономистом Игорем Гужвой, координатором переговоров о ЗСТ с Турцией в 2006-2013 гг. Недавно возглавляемый им аналитический центр CMD Ukraine представил исследование, в котором оценил перспективы торгового соглашения с Турцией для украинской промышленности и экономики в целом.
Украина вела переговоры с Турцией с 2006 года. Почему стороны так долго не могли договориться?
Украине было тяжело договориться по ключевым вопросам. Нам бы хотелось поставлять туда готовую металлопродукцию и продукцию переработки сельского хозяйства. Но в Турции очень высокий уровень защиты по этим позициям. Например, пошлины на агропродукцию установлены на уровне 100-200%. Турция подписала больше 20 соглашений о ЗСТ, и ни в одном нет уступок по сельхозпереработке. Максимум, что нам предлагали, это частичное сокращение пошлин, где-то на 20%. Но при ставке в 200% сокращение на 10-20% ничего не дает.
Украина хотела сохранить установленные ранее пошлины на экспорт ряда наших товаров . Турция, в свою очередь, настаивала на их отмене, в частности на металлолом, семечку подсолнечника и ряд других сырьевых позиций. Наша делегация также хотела сохранить пошлины на ввоз продукции из Турции по самым чувствительным группам товаров, таким как продукция легкой промышленности, бытовая техника, транспорт, минеральные удобрения, цемент и т.д.. Турция тоже не была с этим согласна. Украина добивалась отмены субсидий для производителей, которые экспортируют продукцию в Украину. Турция говорила, что это требование невозможно удовлетворить, потому что субсидии даются всем производителям и экспортерам. И вычленить, касаются они Украины или нет, очень тяжело.
Спустя 15 лет переговоров соглашение с Турцией подписано. Это значит, что Украине удалось отстоять свои предложения?
Это тонкий вопрос. Текст соглашения не опубликован, поэтому мы пока не знаем, какие пошлины будут применяться к конкретным товарам, как они будут обнуляться, будут ли исключения и т.д.
От правительства мы слышали только общие слова. А бизнес до последнего момента не знал, на каких условиях подпишут соглашение. Об этом говорили десятки компаний, деятельность которых напрямую затронет этот документ. Риски для некоторых из них настолько высоки, что они могут исчезнуть с экономической карты страны.
Думаю, изменения произошли не в переговорном процессе. Выглядит так, будто сейчас большую роль сыграла политическая ситуация. Турция демонстрирует готовность стать участником медиации неких процессов (переговоры между Украиной и Россией – ред.). А подписание ЗСТ это своеобразная плата за такую помощь.
Правительство прогнозирует, что ЗСТ с Турцией позволит нарастить товарооборот между странами до 10 млрд долл. в течение 5 лет. А украинская экономика благодаря соглашению будет расти на 2% в год. Насколько реалистично выглядит этот прогноз?
Прогноз, который представило правительство, выполнен Институтом экономических исследований и политических консультаций. Я не согласен с их методикой и соответственно с результатами. Я уже давно занимаюсь наукой. У меня есть ряд собственных исследований по теме. Я понимаю, как Турция поддерживает свою промышленность и защищает свой рынок. Исходя из этого я могу прогнозировать, как их товары будут проникать в Украину и вытеснять наши. Кроме того, в результате отмены пошлин сократятся поступления в украинский бюджет.
Можно ли говорить о каких-то экономических выгодах от подписания ЗСТ с Турцией? Все-таки свободный доступ к большому рынку должен стимулировать экспорт?
В Кабинете Министров считают перспективным подписание ЗСТ, потому что в последние годы мы наращиваем объемы экспорта, а либерализация торговли позволит увеличить его еще больше. Но если взять данные за 2021 год, мы увидим, что Украина увеличила поставки в основном сырья, например, пшеницы и ячменя – благодаря хорошему урожаю. Также в прошлом году на мировых рынках было беспрецедентное повышение цен на металлолом. И из Украины весь лом резко поехал в Турцию, которая является крупнейшим его потребителем в мире. Поставки выросли в 17 раз. Из-за сырьевого бума и роста цен увеличились поставки железной руды и чугуна. Это сезонные, разовые колебания. Более того, это традиционные для нас позиции экспорта. Структура поставок качественно не меняется.
Даже если мы получим улучшенный доступ на турецкий рынок за счет снижения тарифов, это еще не означает, что мы сможем успешно конкурировать с местными производителями. Помимо таможенных пошлин в Турции действуют и другие ограничения. Например, взымаются муниципальные сборы в размере 15% от уплаченной пошлины, транспортные сборы в 3-5% от таможенной стоимости, есть сборы для отдельных категорий товаров и другие скрытые платежи. Действует требование локализации в госзакупках на уровне 50%.
Как сейчас выглядит торговля Украины с Турцией?
Турция традиционно входила в тройку крупнейших украинских внешнеторговых партнеров. До 2010 года у нас было положительное внешнеторговое сальдо – мы продавали больше, чем импортировали. Потом начал сокращаться украинский экспорт, причем продукции высокой степени переработки. Сейчас более 50% наших поставок в Турцию это товары сырьевой группы – зерновые, подсолнечное масло, руды, металлы.
Импорт из Турции более диверсифицирован. Мы закупаем и сырье, и готовую продукцию. Поставляется огромное количество стройматериалов и строительной техники. Большие поставки цемента, который в прошлом году Украина даже вынуждена была обложить антидемпинговой пошлиной. Завозится бытовая техника, хотя в Украине она тоже производится. Турция составляет серьезную конкуренцию в этом сегменте. Большие поставки текстильной продукции. Это очень чувствительно для нашей легкой промышленности, особенно в части готовых изделий. Если говорить о цифрах, то на продукцию машиностроения приходится 24%, легкую промышленность – 16%, овощи и фрукты – 13%.
Вы сказали о том, что в какой-то момент украинский экспорт в Турцию начал сильно сокращаться. С чем это связано?
Этот процесс начался не сразу и связан с разными факторами. Но 2008 год стал для нас в какой-то мере переломным. Это был год мирового финансового кризиса и присоединения Украины к Всемирной торговой организации. Украина стала открытым рынком для большинства стран мира. В то же время для нас доступ на другие рынки остался таким же ограниченным. Мы взяли на себя массу серьезных ограничений. Но у нас не было таких инструментов государственной помощи, которые были и есть у других стран, в том числе в Турции. Это привело к тому, что с 2008 до 2020 гг экспорт в Турцию сократился в 2 раза с 4,5 до 2,5 млрд долл. Доля сырья в украинских поставках выросла с 16,7% до 52,3%. А на поставки продукции машиностроения на сегодня приходится 3%.
Ваш аналитический центр провел исследование влияния ЗСТ с Турцией на украинскую экономику, в ходе которого вы общались с представителями многих украинских предприятий. Видят ли они какие-то возможности для развития в контексте свободной торговли?
Большинство из них не видят перспективы для сбыта своей продукции на турецком рынке. В Турции действует многоуровневая система поддержки промышленности, что позволяет местному бизнесу создавать конкурентоспособный товар как на домашнем, так и на экспортных рынках. Государство возвращает инвестиции, если бизнес вкладывается в производство, предоставляет субсидии бизнесу, который создает новые рабочие места, освобождает от уплаты НДС при импорте производственного оборудования, предоставляет дешевые кредиты, компенсирует часть производственных затрат, страхует экспортные поставки и т.д. В Украине ничего этого нет. Поэтому даже при нулевых ставках пошлин наши позиции не равнозначны.
Что вам известно о том, как строилась коммуникация с бизнесом по этому вопросу?
С 2006 до 2013 года проводились как общие встречи, в которых участвовали представители всех видов бизнеса, так и целевые по отраслям. Приглашали отдельно аграриев, базовую переработку, машиностроительные предприятия, металлургов. Сегодня по каким-то причинам диалог выглядит очень эклектично. Проводятся исследования, которые не отвечают на реальные вопросы экономики, отрасли или предприятия. Проводятся какие-то встречи, о которых мало кто знает и которые никто не анонсирует. В итоге бизнес не знает, на каких условиях подписывается соглашение.
Каким тогда может быть эффект от подписания соглашения для украинской экономики?
В нашем исследовании мы смоделировали три сценария развития ситуации. Первый предполагает взаимное открытие рынков в соответствии с условиями, которые обсуждались последние годы. То есть турецкая сторона сохраняет ввозные пошлины на продукты сельхозпереработки и ряд других исключений. Украина при этом будет использовать не исключения для отдельных категорий товаров, а переходные периоды, в течение которых пошлины будут отменены. При таком сценарии мы потеряем 1,5% реального ВВП, а перерабатывающая промышленность сократится на 8%.
Надо понимать, что это консервативный прогноз. У турецких компаний нет целенаправленной политики по заполнению нашего рынка, поэтому сейчас большинство товаров попадает в Украину по остаточному принципу. Как только будут сняты пошлины, это будет сигналом для турецкого бизнеса, и начнется массовое завоевание.
Второй сценарий – либерализация происходит на взаимовыгодных условиях, согласно которым каждая сторона сохраняет исключения для чувствительной продукции и добивается свободного доступа к стратегически важным рынкам сбыта. Для Украины, например, таким исключением может стать сохранение пошлин для то-50 самых чувствительных товарных групп. В таком случае реальный ВВП вырастет на 0,3%, а перерабатывающая промышленность – на 1%.
Третий сценарий был бы самым оптимальным для нашей экономики. Он предполагает, что взаимовыгодное соглашение о ЗСТ сопровождается договоренностями о привлечении 10 млрд долл. турецких инвестиций, например, в развитие инфраструктуры индустриальных парков, авиа- и кораблестроения. Турция крупный авиаперевозчик, они могли бы покупать самолеты в Украине. В 2012 году это стояло на повестке переговоров, они готовы были покупать наши Русланы, размещать у нас свои заказы. Но сейчас такие вопросы даже не поднимают. При таком сценарии реальный ВВП вырос бы на 4,2%.
По какому из них сейчас развиваются события?
По первому. Украина пошла на полную либерализацию. Пока известно разве что о сохранении экспортной пошлины на металлолом. Соглашение вступит в силу с 2023 года, и почти все ставки будут обнуляться в течение следующих 5 лет.
Турция, в свою очередь, пошла на либерализацию большинства позиций промышленной продукции. А в отношении продукции сельхозпереработки, по информации торгового представителя Украины, будут применяться квоты. Какими они будут, мы сможем узнать только после публикации текста соглашения.
Также, по данным торгового представителя, мы сможем применять традиционные меры торговой защиты – антидемпинговые, антисубсидиционные и специальные. В соглашении также предусмотрен механизм двусторонней защиты. То есть если в результате действия соглашения о ЗСТ местный производитель испытывает дискомфорт, то он может инициировать расследование с целью доказать, что причиной ущерба предприятию является импорт из другой страны. В таком случае есть возможность вернуть ввозную пошлину, которая действовала до момента соглашения.
Соглашение вступит в силу в 2023 году при условии, что его успешно ратифицируют парламенты двух стран. Как вам кажется, будут ли сложности в этом процессе?
Учитывая серьезный политический контекст этого соглашения, договоренности между президентами и наличие пропрезидентского монобольшинства, думаю, скорее всего, его проголосуют.
Нужно думать не об этом, а о том, чтобы за оставшийся год государство смогло выстроить функциональную систему поддержки национального производителя. Чтобы к тому времени, когда в Украину начнут поступать турецкие товары, наши могли с ними конкурировать.
Уже звучали заявления, что для легпорма предусмотрен некий пакет помощи: длинные дешевые деньги, налоговые льготы, финансирование конечного потребителя по аналогии с программой «еПоддержка». Я считаю, что подобные программы нужно распространить и на другие секторы в зоне риска. Это касается производителей бытовой техники, наземного транспорта, стройматериалов, включая цемент.