Реформа Государственной фискальной службы – главного раздражителя бизнеса – анонсировалась еще два года назад. Однако в ГФС пренебрегли ею. Это при том, что по данным офиса бизнес-омбудсмена фискальная служба – лидер по жалобам от бизнеса.
Министр финансов Александр Данилюк рассказал НВ Бизнес о том, что стоит за попытками сохранить налоговую милицию, что могло бы решить проблему бизнеса и каких изменений стоит ждать в этом году.
– Что ожидает украинскую экономику в 2018 году? Будет ли рост или нет, в каком объеме?
– Мы ожидаем роста экономики в этом году на уровне 3%, это, в том числе, заложено в госбюджет. Также в этом году мы приняли бюджетную резолюцию, фиксирующую перспективы на 3 года. То есть, 3% роста экономики в 2018 году, потом будет 4% в 2019-2020 годах. Инфляцию мы ожидаем где-то на уровне 9%.
То есть экономика восстанавливается и показывает положительный тренд на рост. Это происходит за счет того, что реформы, которые были реализованы за последние три года, дают результат. Это также отражается и на социальных показателях. Например, минимальная зарплата повышена на 16% по сравнению с 2017 годом, до 3723 гривен уже с 1 января. Также повысится минимальная пенсия.
– Как это все влияет на инфляцию?
– По прогнозам, инфляция будет ниже, чем в прошлом году. Она уменьшится до 9%. Это уровень инфляции, который мы ожидаем в этом году.
– А что дает основания так считать? Если растут зарплаты и пенсии, инфляция тоже растет.
– Связь, конечно, есть, но это более комплексный показатель. Надо принимать во внимание все факторы. Мы рассчитывали бюджет на базе макропрогноза, подготовленного Национальным банком и Министерством экономики, которое специализируется именно на таком анализе. Кроме того, когда бюджет подавался в первом чтении, мы привлекали экспертов для проведения независимой оценки наших прогнозов на последующие годы.
– Некоторые международные эксперты говорят о том, что мировую экономику ждет новая волна кризиса. Готова ли Украина к этому? Что мы планируем делать, если это действительно произойдет?
– Мы сейчас находимся в такой ситуации, когда нужно ожидать кризиса, независимо от того, будет он или нет. Мы понимаем, что нужно делать для того, чтобы укрепить нашу экономику. Конечно, если произойдет мировой кризис, то это повлияет на то, каким темпом мы будем двигаться. Но несмотря на то, что много времени было потеряно, когда не проводили важные структурные реформы, сейчас нам нужно двигаться быстро и целенаправленно. Украине нужно догнать другие страны, наших соседей, например, которые начинали с такого же уровня развития что и мы, а сейчас опережают нас на годы.
Что такое кризис? Это ухудшение состояния внешних рынков, снижение спроса. При этом следует учесть, что Украина достаточно внешне ориентирована и зависит от внешних рынков, поскольку многие экспортируют как сырье, так и готовую продукцию.
Кризис также означает, что будет меньше "аппетита" к инвестированию, поскольку во время кризиса инвесторы фокусируются на рынках своих стран или менее рискованных инвестициях чем украинская экономика. Это несет определенный негатив для нашей страны. Ведь на нас необходимость привлечения внешних инвестиций в развитие нашей экономики, поскольку собственных средств не хватает для реализации внутреннего потенциала. Поэтому сейчас Украине нужно двигаться быстро. Надо проводить приватизацию, существенно улучшать бизнес-климат. И не рассчитывать на лучшие времена. Лучшее время – это сейчас. Поэтому нельзя реформы откладывать на будущее. Они должны происходить сейчас. И не имитация, а настоящие реформы.
– Что ждать бизнесу от правительства и государства в этом году? Состоится приватизация, будет судебная реформа, будет какое-то смягчение отношения к бизнесу, дерегулирование?
– Это все правительство уже делает и продолжит делать в 2018 году. Если говорить о Минфине, то наши ключевые приоритеты – это комплексная реформа Государственной фискальной службы. Сделать ее более сервисно ориентированной, окончательно убрать такой карательный репрессивный элемент фискальной службы, как налоговая милиция, которая уже год де-юре ликвидирована, но де-факто существует. И создать службу финансовых расследований – компактный и профессиональный орган, который будет заниматься борьбой с экономическими преступлениями против государства. Эту инициативу Минфина поддержал и премьер-министр, и все правительство, а также президент. Эту службу надо создать и прекратить наконец давление на бизнес, а также более эффективно расследовать многомиллиардные преступления, совершенных отдельными людьми или компаниями и нанесшие и наносящие серьезный вред государству.
– Возможно ли ожидать этого в этом году? Потому что в 2017-м это также ожидалось, но не произошло.
– Действительно, планировалось в этом году, но сопротивление чрезвычайно велико. Те, кто сейчас сидят на потоках, разворовывают бюджет и наживаются на теневой экономике, не хотят терять эти возможности. С этим сложно бороться, хотя я это делаю достаточно активно и публично. Но в конце концов 2017 завершился, но служба финансовых расследований так и не была создана. Даже закон еще не принят, хотя он был разработан Минфином еще в начале прошлого года и принят Кабинетом министров. Идею создания службы поддерживает и президент и премьер-министр, поэтому надеюсь, что в этом году процесс ускорится.
Относительно Государственной фискальной службы. Мы начали проект по комплескнои реформе ГФС, что на первом этапе предусматривает перевод услуг в онлайн, улучшение операционных процессов и тому подобное. Но этого недостаточно для того, чтобы полностью изменить принципы работы Службы и превратить ее в сервисный орган, который будет прозрачно выполнять свою функцию, а не мешать развитию бизнеса. Что для этого должно произойти? Мы оптимизировать структуру Службы, уничтожить коррупционные связи на местах, строившиеся годами. Нужно поменять половину, если не больше, людей, привлекая новых, мотивированных, которые смогут это сделать. Что этому сейчас мешает? Это политическое влияние, а также и некоторые силовые структуры, рассматривающие ДФС как свою собственную вотчину. Это также надо немедленно прекращать, иначе реальное реформирования службы не произойдет.
– А что это за структуры?
– Например, экономический блок СБУ – один из тех, кто активно принимает в этом участие. Я с уважением отношусь к военному блоку и контрразведке СБУ. Там есть "Альфа", есть люди, которые действительно спасают нашу страну каждый день, особенно на фронте. Но есть много вопросов к экономическому подразделению.
– Ваши попытки навести какой-то порядок в этом привели к тому, что вы имеете неприятности. Как это произошло, кто за этим стоит?
– Давайте мы не будем говорить "кто за этим стоит". Это просто показатель того, что мы делаем правильное дело. Для меня это ожидаемо. Мы знаем, что проблема существует. Мы знаем, что есть проблемы в работе правоохранительных органов, силового блока. Мы знаем, что существует коррупция. Мы живем не в идеальной стране, нам надо ее серьезно менять. А когда ты что-то меняешь, идет сопротивление старой системы. И бьют персонально в том числе. Неприятно, но это часть работы.
– Может так случиться, что система преодолеет те реформы, которые вы пытаетесь создать?
– Я отвечу, как говорят в Одессе – не дождутся. Действительно, сейчас сопротивление увеличилось. Но реформы не остановились и они не могут остановиться. Нам надо двигаться вперед, потому что от этого зависит будущее нашей страны, каждого из нас. Если останемся в настоящей стадии, – я думаю, что это никого не устроит. Поэтому нужно бороться и все получится.
– Как добиться устойчивого роста экономики в 6-7%?
– Для того, чтобы мы достигли 6-7% роста, ничего революционного делать не надо. Надо только сделать то, что обещали, – и самим себе, и избирателям, еще 10 лет назад. Это приватизация, с которой мы сильно затянули, это настоящая дерегуляция, запуск прозрачного рынка земли и газа. Также реформирование силового блока, так и оставшегося нереформированным. Ведь он влияет не только на экономику, а также на эффективность государственного аппарата.
У нас все в стране боятся принять какие-то ответственные решения из-за давления Генеральной прокуратуры. Мы живем в XXI веке, это свободная страна. Если у нас Генеральная прокуратура будет управлять страной, тогда это не свободная Украина, а это УССР. А я считаю, что уже 26 лет мы живем в свободной стране.
– Как вы оцениваете этот год с точки зрения экономики? Что произошло важного за год в экономике?
– Главное – это то, что мы вернулись к экономическому росту и это уже положительный тренд. Это ключевое. Конечно, у нас было достаточно серьезное падение 2014 года. И поэтому нам надо еще много работать, для того чтобы увеличить рост хотя бы до 6-7%. Но тот факт, что мы вернулись к росту сейчас и достаточно уверенно смотрим в будущее, это главное, чем запомнился 2017 год.
– Назовите три события в экономике страны, которые произошли в 2017 году, ставшие для вас разочарованием?
– Например, ключевое, что меня волновало, – это то, что мы не смогли приватизировать Одесский припортовый завод (ОПЗ). Почему? Все смотрели на это как на пример того, сможет ли Украина провести прозрачную приватизацию, действительно ли мы серьезно настроены привлекать инвесторов и создавать правильные конкурентные условия. Мы не смогли это сделать. Можно обвинять в этом Фонд государственного имущества, можно искать другие причины. Но это не очень удачный старт приватизации. Это первое, что нам не удалось сделать в 2017 году.
Также я очень хотел, чтобы мы создали службу финансовых расследований еще в прошлом году. Этого не произошло.
И третье – это запуск земельной реформы. В 2017 году людям так и не вернули фундаментальное право полноценно распоряжаться своей собственностью. Свободный оборот земли так и не внедрили. Мы сами себя ограничиваем. Земля принадлежит людям, а 18 лет назад какие-то политики забрали у них это право. Если мы запустим этот рынок, то Украина будет развиваться гораздо быстрее и 6-7% роста будут реальностью.
– Как вы считаете, за этот год стало жить лучше или хуже?
– Экономика растет, поэтому однозначно становится лучше. Чувствуют ли это люди? Кардинальных изменений, скорее всего, не испытывают. Несмотря на то, что после пенсионной реформы увеличились суммы пенсионных выплат и растет зарплата, люди ожидают большего. И они вправе ожидать большего. Украина имеет бешеный потенциал, который нужно реализовывать, а не двигаться такими темпами, как сейчас. Это недостаточно. Экономика должна задавать темп всем другим реформам. Мы должны расти намного быстрее, чтобы люди почувствовали изменения.